– Когда мы договаривались об интервью, ты сказал, что не очень хорошо помнишь свою покерную карьеру. Поэтому начну с общего вопроса – какие самые важные моменты своей покерной жизни ты можешь выделить?
– Попробую вспомнить по порядку с самого начала. Первый – когда родители дали мне $150 из своих сбережений, чтобы я сделал депозит на partypoker. Начал играть SNG, быстро вышел в плюс, вернул им деньги. Я заполнял таблицу в Excel, в которой отмечал все успехи – выиграл турнир за $5 или за $11 – поставил галочку. Для меня это было чем-то вроде рейтинга в шахматах – определенное достижение, по достижении которого ниже я уже не опущусь и буду только прогрессировать. Дошел до турниров за $215, вернул родителям первый депозит и даже чуть больше, оплатил какие-то другие расходы.
Потом появился Red Star, это тоже был важный этап. Там я начал играть с хоккеистами и другими оппонентами, с которыми позже мы дружно перешли в Golden Ring. Но первый опыт в офлайне, когда я приехал в «Корону», был, пожалуй, даже важнее. Там все было по-другому. В онлайне я играл самый крупный лимит – NL $10/20 – и прилично выигрывал. А в «Короне» Володя «Нардист» Кичигин и Слава Осипов мне предложили поиграть $100/$200. Для меня это вообще был первый опыт живой игры, а они уже тогда считались матерыми картежниками, которые всю жизнь провели на всяких катранах, отлично читали людей и все такое.
– Первый депозит ты же сделал в 2005-м? А это все происходило в 2006-м?
– Да примерно тогда.
– То есть за год поднялся с депозита в $150 до $100/$200?
– У меня, естественно, не было банкролла на $100/$200. Денег хватало на $10/$20, было около $50,000. Жил я в Волжском, а в Москву приехал специально поиграть офлайн. Собрался полный стол, играть никто не умел, и мне было вполне комфортно. А на третий день собралась вот эта игра с Нардистом и Осиповым. У меня было несколько бай-инов, и я даже достаточно долго держался – день, может, два. Но в итоге все проиграл и вернулся на Red Star. Там я за день выигрывал $30-40k и возвращался в «Корону». И такой цикл повторялся несколько раз. Уже не помню, сразу мы начали со $100/$200 или сначала играли дешевле. Потому что чем дороже была игра, тем мне было лучше. Если было хотя бы три бай-ина, я уже считал, что хватит. Отмечал у себя в Excel, что этот лимит пройден, и надо было быстрее идти дальше.
В общем, проигрывал я им почти все, оставляя $1-2k на раскрутку. Никакого разумного подхода, было просто интересно играть. Больших запросов тоже не было, денег на все хватало. Иногда просил у кого-то $500, мне их переводили, и за несколько часов я опять раскручивался. Причем считал это чем-то само собой разумеющимся, словно по-другому и быть не могло. В то время в интернете выигрывали все, кто играл более-менее профессионально. Достаточно было хоть как-то контролировать эмоции и знать простейшую математику. А в «Короне» было уже не так, так что моя первая поездка в офлайн была очень знаковой, и она мне очень понравилась.
Следующий этап – закрытая игра. Сначала все олигархи с Red Star перешли в А-клуб, а потом переместились в Golden Ring. Там я играл долго, наверное, пару лет. К тому моменту мы с Дашей уже переехали в Москву, снимали квартиру, и я каждый день ходил играть. Каждый день в 7-8 вечера приезжала машина, до утра я играл, иногда задерживался на сутки, а то и на двое. Возвращался домой, спал, проводил время с Дашей, а вечером все повторялось. Были моменты, когда игры не было, но это случалось редко, так что я ходил туда как на работу. Игра в Golden Ring и тот факт, что я туда попал, – это, наверное, вторая важная веха в моей карьере.
– А как ты туда попал? Тебе же было около 20, наверняка был самым молодым с отрывом?
– Возможно, из-за игр на Red Star. У нас изначально сложились очень хорошие отношения с этими людьми, которые удавалось поддерживать. Конечно, я человек совсем не их круга, но со мной им было интересно. Другие профессионалы тоже пробовали закрепиться, но никто не задерживался. А я спокойно отвечал им, порой спорил, ругался и отстаивал свои права. Может быть, им эта моя самонадеянность понравилась. Естественно, я всегда культурно это делал, никакой агрессии не было, но и позиции не сдавал. А может, дело в том, что я разгонял игру и не беспокоился из-за денег. Потому что все другие профессионалы, в первую очередь, хотели заработать. Против них у любителей особых шансов не было, а против меня полно. Я мог по замазке и проиграть много.
– Во что играли?
– Техас $50/$100, потом появился очень крупный пот-лимит стад – играли и с анте $500 или $1,000. Какое-то время играли омаху, тоже очень крупно, помню один хедз-ап в PLO, который начинался на $2k/$4k, а заканчивался со страддлом $32k. Глубина была около $1 млн, то есть фишек не хватало на одну заявку. Когда переключились на пот-лимит стад, я играл уже меньше, сосредоточился на онлайне. Открывал по 12 столов на Full Tilt, там постоянно был экшен в PLO $200/$400 с кэпом $16,000 с Гасом и другими. Потом появились столы трипл-дро 2-7 $2k/$4k и другие миксы от $500/$1,000 и выше. Со временем начал ездить на WSOP и другие серии. То есть мне предлагали экшен с олигархами, которые не умеют играть, а я ехал в путешествие и там играл турнир за $3k. Совершенно непрофессиональный подход. Весь этот период тоже назвал бы важной вехой в карьере.
Был один неприятный эпизод перед Aussie Millions 2008 года. В GR мы еженедельно разыгрывали сотни тысяч, а то и миллионы. Вроде выиграл кучу денег, у тебя на счету $3 млн, потом так же легко уходишь в минус на $300k. Но игра шла при казино, и весь нал шел на выплаты крупных выигрышей в какую-нибудь рулетку. А в покер мы играли постоянно и приходилось ждать иногда 2-3 месяца. И вот в канун 2008 года моя спесь привела к проблеме. Там были какие-то свои интриги; не думаю, что сейчас есть смысл все вспоминать. Но суть в том, что директор клуба попросил у меня долю, вроде 25%, на кэш-игру. Позвонил и очень вежливо объяснил позицию, что вот ты играешь в клубе, мы организуем ежедневную игру, хорошо, если казино будет у тебя в небольшой доле. А я был слишком принципиальным, и мне почему-то это казалось нечестным. В общем, из-за загонов молодости я ему отказал и не захотел продавать ни копейки. А потом они дождались, когда у меня случилась просадка (это происходило не очень часто), и образовалась определенная задолженность. Тогда мне позвонил директор клуба и сообщил, что долг нужно закрыть до Нового года. «То есть как закрыть?» – не поверил я. До этого играли полтора года, все было в порядке, всегда как-то договаривались. Я не сомневался, что быстро отыграю минус, как это всегда происходило раньше. Играл я ради веселья, и фишки были инструментом достижения этого веселья. А когда появлялась цель на что-то заработать, начинал играть серьезно, и это всегда удавалось. И в тот раз я тоже не особо волновался, думал, что поиграю недельку серьезно, и все верну. Приезжаю в клуб, а у меня черная карта. Сказали, чтобы приходил, когда рассчитаюсь.
На Aussie Millions мы собирались ехать в любом случае, но тут выяснилось, что у меня нет денег даже на взнос. Обычно я приходил и спокойно снимал $40-50k с депозита, если надо было куда-то поехать. А тут мало того, что оказался в минусе, так меня вообще не пустили. Пришлось занимать $10k у кого-то из знакомых. Поехал в Австралию и выиграл главный турнир. Причем мы с Gipsy оба на тот момент были в минусе. Нас еще и в китайский на его день рождения обыграли в номере, тоже смешная история. Долги за китайский закрыли с моего выигрыша. Это тоже был переломный момент.
Кэш-игры в Golden Ring в итоге для меня закончились в ноль. А когда в кэш пускать перестали, даже смог прилично заработать, потому что выиграл два последних турнира – по $50k и $25k с ребаями. В них пускали всех.
А что еще было такого значимого уже даже не вспомню. Пару лет в онлайне я выигрывал больше всех в мире, для себя отмечал, что это круто. В Вегасе тоже дорого играл.
– А первое появление в Bobby’s Room помнишь?
– Сейчас попробую вспомнить. Первый раз в Вегас я приехал в 2008-м. Играл тогда только техас, омаху и немного пот-лимит стад. Но на Мировой серии сыграл абсолютно во все игры, целыми днями гриндил турниры. И в пяти или шести чемпионатах за $10k попал в деньги, занял 3-е место по стаду, пролез в деньги в омаху хай-лоу. Хотя до этого никогда в них не играл.
– То есть ты знал правила, но никакой фундаментальной подготовки не было?
– Даже правила не знал, изучал их по ходу турнира, расспрашивал соседей. Не знал, что A2345 – это стрит. Оппенхейм очень сильно плевался от моей игры в стад и постоянно зазывал в кэш. А я ему отвечал: «Без проблем, пойдем играть в техас или омаху, зачем ты меня зовешь в свои игры, про которые я только сегодня узнал?». Так и не свелись, но это хороший признак. С ним можно свестись, только если точно проиграешь. А конкретно первую сессию в Bobby’s Room уже не помню. Мне как-то все равно было, я просто приходил и садился в разные игры.
– Но это произошло не в 2008-м, а позже? После того, как ты начал играть дорогие миксы на Full Tilt?
– Да, лимитки в онлайне я начал играть уже после WSOP. В какой-то момент со мной перестали играть в NL. Было всего несколько человек, с которыми мы «регварили» на $25/$50 на partypoker. Потом я начал учить омаху и дошел до $300/$600 на Full Tilt. Там со мной иногда играл Гальфонд, всегда давал экшен только Durrrr. Все остальные регуляры – CTS, Urindanger, Jungleman – со мной не играли. Иногда разыгрывали пару бай-инов и быстро уходили. А я открывал все столы от $50/$100 и сидел в ожидании игры. Суперпопулярной в то время была PLO $200/$400 с кепкой. Примерно в то же время начались игры с Лалиберте, но он играл в основном в техас, а я к тому моменту его уже забросил. NL был мной уже будто бы пройден, потом я и королем омахи себя посчитал и захотел изучать что-то новое. Начал играть в 2-7 с Oogee. Недавно смотрел результат за все время, ему я проиграл около $1,000,000, пока учился играть. Но мне очень нравилось. Я выигрывал в другие игры и возвращался к нему за уроками.
На Старзах максимальный лимит был $1k/$2k, а на FTP – $2k/$4k. На $500/$1k в миксы и омаху хай-лоу тоже было много экшена, там Вова Щемелев регулярно играл. Когда становилось совсем скучно, шли на $400/$800 c RaiseOnce [Фил Айви]. Тогда мы еще не знали кто это. Все считали, что это Дэвид Беньямин. Из-за этого я очень много ему проиграл.
Больше каких-то определяющих точек в карьере не вспоминается, дальше все шло без резких перепадов.
– А игры с Гасом и Изильдуром, когда FTP вернулся после «черной пятницы»? Потому что со стороны казалось, что после 2013-го дорогие миксы держатся только на них.
– На Гасе действительно многое держалось, на Изильдуре тоже, но уже чуть позже на Старзах.
– Я спрашиваю про 2013-й, потому что ты сам писал, что где-то в 2011-м охладел к покеру, а в 13-м эта страсть вернулась, и ты опять начал играть по 12 часов в день.
– Да, в 2012-м у меня родилась дочь. Соответственно, в 11-м я стал меньше играть, чтобы больше времени проводить с Дашей. А потом дорогая игра возобновилась, дочка подросла, и я вернулся на хайстейкс. Но уже с другим отношением к игре. Уже не было такого, что я садился ко всем подряд. Играл, потому что игра была слишком хорошая – ожидание $10k-20k в час, тут уже не до сна. Никто в мире не согласится бы спать, когда есть такая альтернатива. В тот период действительно очень много играл, но не назвал бы это какой-то важной точкой.
– То есть покер перестал быть спортивным соревнованием, а стал бизнесом и игрой для заработка?
– Нет, элемент соревновательности еще долго оставался, но уже начался переход, и я стал обращать внимание на суммы. Раньше я как думал: «Сегодня у меня миллион, а завтра ноль – какая разница? Через какое-то время опять будет миллион. А даже если не будет, тоже ничего страшного». Понимал, что прокормить семью всегда смогу. О таких понятиях, как дисперсия, дистанция и селект, я вообще не думал. Да в этом и смысла большого не было, потому что преимущество было огромным.
Кажется, я сильно переживал, когда решили лимитный холдем. Потом добавились слухи про NL, появились солверы… Хотя, честно говоря, на это тоже было плевать, ха-ха. Но точно помню, что в какой-то момент сказал себе, что стало опасно играть хедз-апы. И я окончательно перестал играть в NL, хотя до этого изредка заглядывал.
Были очень большие проигрыши, меня обманывали на миллионы. Но не называл бы это знаковыми моментами, хотя они хорошо запоминаются.
Наверное, когда я попадал в топ хайстейкс по итогам года, это было для меня чем-то важным. В какой-то момент на Highstakesdb перестали называть имена игроков. В отчетах они писали: «Первое место занял игрок, который играет миксы и иногда омаху. Он сыграл 230,000 раздач и выиграл $5 млн. На втором месте специалист хедз-ап PLO и так далее». Людям, которые разбираются, все было очевидно. Вот пару лет подряд я находил себя в таком топе. Это можно считать знаковым событием?
– А как ты относился к Highstakesdb? Регулярам вроде не очень нравилось, что их результаты выкладывают в открытый доступ? Если я правильно помню, там каждый сам мог решать, закрывать статистику или нет. Ты свою закрыл?
– Да, написал им в первый же день. Конечно, не нравилось, что результаты доступны всем. Хотя сам тоже пользовался сайтом – и результаты проверял тех, кто не скрывался, и раздачи искал. Но почти все раздачи тогда я видел сам. Даже когда я сам не играл, мой день начинался с того, что я открывал все столы на всех лимитах и в конце вечера просматривал все, что наиграли остальные.
– А на Full Tilt была регулярная игра, которую ты и сейчас вспоминаешь как самую выгодную в карьере? Может, когда появились дорогие столы HORSE или 2-7 с Гасом?
– Хедз-ап в 2-7 против Гаса я закончил с результатом минус $2 млн :) Экшен в HORSE действительно был очень хорошим. Вообще для меня весь микс был выгодным, я чувствовал себя прекрасно в любые две игры. Худшим сочетанием был микс холдем/омаха, в который я играл с Дваном, Зигмундом, Антониусом и Айви. А во все миксы, где есть хоть одна лимитная игра, я долгое время считал себя самым сильным. На протяжении нескольких лет я садился на все высокие лимиты, во все игры, и топ-реги со мной вообще не играли.
– За счет чего произошел качественный скачок в твоей игре в лимитные игры? Как тебе удалось перейти от изучения правил по ходу турнира до самого топа микс-игр? Это же произошло очень быстро?
– Скачков никаких не было, была система осознанной практики. Смотрел на свои ошибки, все время думал, как их исправить, потом анализировал игру лучших игроков и вносил корректировки в свою. И как-то сразу все стало получаться, я очень быстро схватывал.
– Стратегию лимитных игр ты с кем-нибудь обсуждал или сам до всего дошел?
– Не обсуждал, а когда начался период обсуждения, начал проигрывать
– Trueteller рассказывал, что ты ему немного помогал, когда он только начинал изучать миксы.
– Мы с Тимофеем всегда были в хороших отношениях и тесно сотрудничали, но давно не общались. Я даже не помню, чтобы помогал ему, но, кстати, и он мне что-то подсказывал. В любом случае делиться информацией было не жалко!
– Я опять вернусь к 2-7 с Гасом. Алекс Луно, с которым ты тоже немало поиграл, рассказывал, что Гас, хоть и проигрывал, но главный эффект от игр с ним заключался в том, что он привлекал за столы огромное количество людей, которые даже правил не знали. Какая тогда была ситуация? Шла какая-то борьба за столы, или экшена хватало на всех?
– Столы были все время заняты. Но играли 6-макс и по много часов, поэтому я редко пропускал. В этом и заключается преимущество регуляров, которые держат столы. Когда начинается игра, ты всегда рядом.
– Насколько высокий порог входа был в тех играх? Если не ошибаюсь, Трутеллер и Бен Сульски начали играть в 2-7 как раз тогда, но они – очень талантливые игроки с отличным пониманием покера и быстро освоили все игры. Также появилась группа немецких игроков во главе с Хайнекером, из всех лимиток они играли только 2-7, но сразу начали очень много выигрывать. За счет чего?
– У немцев был солвер и несколько разных групп. А еще был Мэтт Гавриленко, который на год пропал, за это время разработал стратегию конкретно под Oogee и выиграл у него все деньги. А тот уперся и продолжал играть.
– Их игра действительно сильно отличалась от того, что считалось правильным раньше? Какие-то кардинальные изменения в стратегии были заметны?
– Да, было видно, что они меняют много карт, балансируют… Общая стратегия была такая же, но в каких-то ситуациях они стали играли намного лузовее, а в каких-то более пассивно.
– А с той нашумевшей тройкой американцев, которая словно из ниоткуда появилась в омахе хай-лоу – KPR16, SallyWoo, cottonseed – ты тоже успел поиграть?
– Да, много играл. Думаю, они тоже использовали какой-то софт. Все косвенные признаки указывают на это. За 10 к 1 я с бы с удовольствием на это поставил. С ними я продолжал играть, даже когда подозревал, что там не все чисто. Много им не проигрывал, но играл в стабильный небольшой минус. Сам я с программами никогда плотно не занимался, но выхватывал какие-то элементы у этих игроков. Нужно было получить информацию хотя бы таким образом. С этой же целью целыми днями играл в 2-7 с немцами.
– Вчера я перечитывал твой временный колодец на форуме. В 2013-м году тебя спросили, какие советы ты бы дал самому себе, если бы вернулся на 5 лет в прошлое. Ты ответил:
1. Не играй с изильдуром
2. А вообще можешь сыграть, просто аккуратнее
3. Не играй с изильдуром
Помнишь, почему так ответил?
– Ха-ха, нет. Видимо, много ему проиграл. Но в итоге для меня все закончилось благополучно.
– Про него тоже многие говорили, что он очень быстро освоил лимитные игры. Его проблемы были исключительно в психологии?
– Да, играл слишком много часов, много столов с сразу с несколькими сильными соперниками. Похожая на меня ситуация, но у меня амбиций к тому времени уже было поменьше.
– Ты умел останавливаться? На своем первом стриме ты рассказывал про сессию в Черногории, когда проиграл миллион в HORSE из-за плохого интернета. Головой же ты понимал, что стоит уйти.
– Ничего я не понимал! Точнее думал так: «По фиг, все равно выиграю!» Это продолжалось несколько дней, в какие-то дни интернет был получше, а в какие-то я наблюдал, как банки по $20k уходят соперникам, потому что я не успеваю нажать на кнопку.
– В 2008 году, когда ты совмещал игру в GR и PLO на Full Tilt, ты закончил среди лидеров по минусу в онлайне.
– Да, был период с недобором в пару миллионов, а общий недобор за все время еще больше. Тогда я проиграл примерно $1-$1.5 млн, а должен был столько же выиграть. Играли по 8-12 столов 6-макс PLO $200/$400 с кепкой. Гас давал экшен целыми днями. Когда он ушел, игры, конечно, стало намного меньше… Вот! Я вспомнил еще одну веху. На Старзах была целая эпоха игр с ответом. Мы играли с Айви и Тьюрицом $400/$800 с кросс-буком. Фил до сих пор должен мне с тех пор кучу денег. Сначала он выиграл $3 млн, я расплатился, а потом отыграл $1.5 млн, из которых получил только $500k. У него сложная ситуация, но мы все время на связи, и несколько раз он делал небольшие переводы.
– Почему у Айви очень сильно ухудшились результаты после «черной пятницы». Игра сильно ушла вперед?
– Мне кажется, в лимитные игры он как был среди сильнейших, так и остался. В 2-7 он играл против людей, у которых был солвер специально для этой игры. Причем играл с ними и хедз-ап, и 3-макс, и 4-макс. Мы ему очень крупно отвечали – они играли $1k/$2k, а мы отвечали сбоку, как за $2k/$4k или $3k/$6k. И в этих играх он ничего не проигрывал, даже остался в плюсе. Хотя играл против команды профессионалов с софтом, которые собрались исключительно ради него. Тогда у нас не было точной информации про софт, но все признаки указывали на это, поэтому мы ставили смело. Но он, похоже, читал тайминги, ну и те 0.2ББ/100, которые мы ему доплачивали, тоже сказывались.
– Еще один философский вопрос – у тебя был момент, когда ты находился на пике формы?
– Да, как раз когда со мной никто не играл. Я просыпался, открывал 24 стола на самых дорогих лимитах и весь день занимался своими делами, мог сыграть за сутки всего 100 раздач. Регуляры ко мне не садились, зато удавалось играть с фишами. Cumicon рассказывал о чем-то похожем – создается определенный имидж, и ты вынужденно становишься бамхантером. Экшен дают только фиши.
– А когда ты переходил в лимитные игры, у тебя был какой-то диалог с самим собой? Не было сомнений, что, может, выгоднее остаться в омахе или вернуться в холдем?
– Я всегда следовал за своими интересами, не обращая внимания на выгоду. Точно так же было и с пот-лимит стадом в GR, когда я играл против казахов, которые провели за этой игрой всю жизнь. Я не думал, какое у меня там ожидание. Мне надоедало играть во что-то одно, я понимал, что там больше некуда развиваться и начинал осваивать что-то новое. Был продолжительный период, когда я делал это только внутри покера, но в какой-то момент удалось выйти из этого круга.
– На свои первые Мировые серии ты ездил гриндить именно турниры?
– Да, и я играл турниры не только на WSOP, ездил и по другим сериям. Было желание выиграть турнир; нравился соревновательный дух, ощущение, когда ты чиплидер. А потом стало интересно зарабатывать, и я смог направить свой интерес на поиск необычных ходов и стратегии в кэше. Там же все однообразно – блайнды не растут, состав постоянный, стеки не меняются, особенно с кепкой. Считаю, что это отличное качество – умение заинтересовать себя рутиной, когда каждый день происходит одно и то же. И мне кажется, у меня оно есть, а многим игрокам этого как раз сильно не хватает.
В начале карьеры эта способность у меня была плохо развита, я все время шел за максимальными эмоциями. Но потом справился с этим. И это оказалось очень полезно. Способность наслаждаться форматом, где все спокойно и предсказуемо, у меня развилась после рождения первой дочери. После этого я даже главный турнир WSOP не всегда играл, а в какой-то год пропустил и турнир по $50,000. Хотя в нем был одним из главных фаворитов. Регуляры постоянно делают на этот турнир ставки, и в один год говорили, что ставят против любого, кроме Кострицына. Но последнее могло быть ради красного словца. Вот, кстати, статус и признание коллег тоже, наверное, были важным для меня моментом. Был рад, когда обнаружил, что регвары закончились, никто со мной не играет. «Остался только один», – если по Феруэллу. Но это я, естественно, шучу. Были реги и сильнее меня, просто они оказались умнее и поняли, что незначительный перевес, который может быть в наших матчах, не компенсирует огромную дисперсию и мое упрямство.
– Когда ты выиграл Aussie Millions, был расцвет спонсорских сделок в покере. Тебе предлагали какие-то контракты?
– Да, разговоров было много. Предлагали $300-400k в год, но надо было что-то делать – лететь в Бразилию, участвовать в пресс-конференциях, играть в футболке с наклейкой. А я тогда уже играл в GR и самые высокие лимиты в онлайне, и мне совершенно не хотелось кого-нибудь рекламировать и выполнять чьи-то задания. Был юношеский перекос в морализаторство, причем с кривым представлением, что такое мораль. Я считал, что это какая-то продажа самого себя. Отказывался даже от кепки на финальном столе, когда платили $10,000. А предложения были и от Старзов, и от FTP.
– Наверное, можно смело признать, что лимитные игры на хайстейкс умерли и уже не вернутся. С чем это связано?
– Думаю, сыграл роль тот самый элемент однообразия. Фишам хочется эмоций, они хотят выиграть стек, а не 2.5 бигбета. Поэтому им так нравятся турниры. Там все время что-то меняется – ICM, нокауты, намного больше эксплойта. А в кэше, даже в NL, достаточно сухо из-за того, что все слишком сбалансированно.
Во, вот это интересно читать!