Trueteller: Шесть лет подряд я просыпался и сразу начинал играть

– Ты только что закончил хедз-ап с Микаэлем Тьюрицем, в последнее время вы играете довольно часто. Расскажи немного об этом матче?

– Играем несколько дней микс NLHE/PLO на $100/$200 без кроссбука. Просто решили поиграть бигбет в своем кругу динозавров, а не против солверного поколения. Для практики и for fun.

– А вообще как у тебя с покерным экшеном в последнее время?

– В последние несколько месяцев очень мало играл. С точки зрения карьеры больше внимания уделял трейдингу. Играл только на GG, когда там несколько раз собиралась дорогая игра в холдем, омаху и даже шортдек. А на Старзах вообще ничего не было.

– Подходящей игры нет или покер в целом тебе уже не так интересен?

– И то, и то. Играть не очень дорого я не хочу. Специально заниматься теорией, чтобы играть хедз-апы, как Виктор и Стефан, тоже нет желания. С точки зрения качества жизни я уже не готов по восемь часов в день сосредоточенно играть хедз-ап, EV от этого будет не очень высоким.

– А теоретически реально, чтобы тебе стал интересен какой-то продолжительный поединок? Может, в 8 игр против того же Сульски?

– Сейчас организовать его будет еще сложнее, чем тогда, когда мы обсуждали это на форуме. У меня слишком удачно все идет в трейдинге, а играть в покер нравится меньше, чем год назад.

– Гипотетически такой матч потребовал бы от тебя полного фокуса?

– Да, и мне даже сложно представить, на каких условиях это было бы интересно.

– Ты бы смог сразу ворваться в экшен или потребовалось бы какое-то время на подготовку?

– Ворваться я мог бы и сразу, другой вопрос, был бы я плюсовым. И на него ответ, скорее всего, отрицательный. Я имею в виду активных игроков, несколько оптимистично ожидать, что буду играть в плюс без раскачки. Но Сульски и сам уже несколько лет сидит без экшена. Вполне допускаю, что с ним мы еще когда-нибудь сыграем. Но пока у меня нет желания заковывать себя в какой-то длинный матч, соревноваться и что-то выяснять.

– Ты кстати не в курсе, почему Сульски закончил? Вынужденная пенсия, как у Рауля, с которым просто перестали играть?

– Да, ему перестали давать экшен в те разновидности, в которые ему хотелось играть. Хедз-апы с ним вообще никто не играл, даже Berri бросил играть в омаху. В 8 игр иногда я играл, но тоже нерегулярно и делал долгие перерывы, так что оставаться было не очень много смысла.

– В интервью Ли Дэви ты сказал, что начал играть в онлайне, потому что твой друг за пару месяцев $7k выиграл. Можешь рассказать, кто это? Вы еще общаетесь?

– Да, поддерживаем отношения. Он тоже выиграл в покер много денег. Даже писал что-то на GipsyTeam, ник «пижама» или как-то так, а на Старзах – vaterguy. Сейчас еще иногда играет, но интерес к покеру потерял гораздо раньше меня.

– Вы учились вместе?

– Да, еще в школе, в одном классе.

– Ты несколько раз рассказывал, что в начале карьеры совсем не испытывал эмоций, а как это сказывалось на психологии? С этим проблем тоже не было?

– Не совсем так. Я, кажется, даже писал, что в первый месяц был эпизод, когда я в тильте заявил весь банкролл на 4 стола омахи. Позже такого уже практически не было. И даже в первый год карьеры тильт не очень сильно влиял на качество моей игры. Можно сказать, что эмоция гнева для меня вполне привычна, даже слишком. По крайней мере так было в то время, сейчас я немного отвык от гнева. А раньше в этом не было ничего нового, обычное мое состояние, поэтому и тильту я не слишком сильно удивлялся.

– Как-то потом анализировал, с чем это было связано?

– Тогда мне было около 19 лет, я был не очень доволен своей жизнью и разочаровался в учебе в университете. Я был очень закрытый, почти не уделял внимания общению и вообще был не слишком осознанным человеком относительно каких-то своих проблем и так далее. Сейчас все это сильно изменилось.

– Как это влияло на покер? Над игрой ты, вероятно, тоже предпочитал работать самостоятельно?

– Да, по большей части все делал сам, только изредка что-то обсуждал с Вовой vaterguy. Так продолжалось в первые два-три года.

– В блоге ты написал, что книга CTS «Let There Be Range» очень сильно повлияла на весь ход твоей карьеры. Можно сказать, что это был твой первый покерный учебник?

– Она немного ускорила становление моего мышления диапазонами. Я бы и так разобрался, как это работает, но книга и потом VOD’ы Гальфонда дали ощутимый толчок.

– Купил лицензионную за баснословные деньги?

– Хаха, нет. У меня банкролл был $1,000, а она стоила $2,000. Скачал где-то пиратскую.

– Она действительно опередила свое время?

– Да, она же была написана чуть ли не в 2008-м, на то время была настоящим откровением.

– Еще ты рассказывал, как к тебе неожиданно пришло понимание правильного префлопа в капах. Помнишь, как на изменения в твоей игре отреагировали другие реги?

– В чате некоторые возмущались, что я очень лузово защищаю большой блайнд. Видимо, воспринимали это как неуважение с моей стороны. Но тогда вообще было много экшена, все зарубались друг с другом, я тоже постоянно играл хедз-апы. Вряд ли меня считали откровенным фишом, хотя сложно сказать, потому что я тогда ни с кем не общался.

– Именно про этот период ты рассказывал в подкасте у Иннера, что просыпался и сразу начинал играть?

– Такой период продолжался у меня лет шесть. Не сразу, но довольно быстро – когда я начал играть $25/$50 и много выигрывать. Продолжался до 2017 года, потом я начал делать какие-то перерывы, но в 2018-19 опять много играл.

– Настолько нравилось играть? Вряд ли же это было связано только с желанием заработать все деньги мира?

– Играть нравилось, но и много выиграть тоже хотелось. Точнее, не было такого, что мне хотелось выиграть больше денег, чтобы купить новые часы. Но мне не давало покоя, когда была возможность, как мне казалось, легко заработать, а я этого не делал. То есть упускал простую возможность, которой больше может не быть.

– Рауль привел тебя и Джангла в качестве примера того, что раньше можно было быстро подняться на хайстейкс, потому что на средних лимитах просто дарили деньги. Это действительно было так?

– Дарили – это относительное понятие. Тогда информации было меньше, и если быстро разобраться, можно было получить большой перевес. Я поднялся до $25/$50 за год, Джангл примерно так же. Я поднимался в капах, только в середине пути немного поиграл полным стеком.

– Капы были намного выгоднее?

– Для меня да, полным стеком получалось не так хорошо. В начале карьеры я очень хорошо играл префлоп по сравнению с полем, а на постфлопе был чрезмерно лузово-агрессивным. И в капах это обходилось мне не очень дорого в пересчете на bb/100, а вот в дипстеках было уже довольно болезненно.

– Расскажи про первый солвер. Ты рассказывал, что купил его в 2013-м за $100k, Рауль с другими игроками примерно в то же время – за $200k. Это был разный софт?

– Нет, тот же самый. Покупали все у одного человека, просто разные сделки – Рауль объединился с несколькими игроками, а я был один.

– Тебе наверняка не раз предлагали откровенный скам. А как понять, что это что-то полезное? Тебе уже тогда было понятно, что в покере есть оптимальная игра?

– Да, были совсем неадекватные предложения, типа вот возьми софт, который стоит $3 млн, серьезно такое не рассматривал. А то, что в покере существует стратегия, которая соответствует равновесию Нэша, я понял сразу, как только начал играть. Потому что мы это проходили на мехмате. Еще до того, как появились солверы, в каких-то самых простых спотах я просто на бумажке прикидывал, каким будет равновесие Нэша. Условно на ривере это не очень сложно сделать. Потом появился Олег и предложил купить программу, которая сама считает равновесие. Я ответил: «О! Круто, давай».

– Среди регов хайстейкс тогда это была абсолютно открытая информация?

– Не думаю. У меня был софт, у Редбарона тоже, у Айка, подозреваю, вообще с 2011-го – у него, Saucе и Бена [Толлерена] – их американского синдиката. Понятно, что за пределы этих групп информация не выходила, потому что это никому не выгодно. Наверняка кто-то отказывался от покупки, но был в курсе, что такой софт существует.

– И работа в софте сразу дала свои плоды?

– Я тогда был довольно ленивый. Позанимался лишь до того момента, пока не убедился, что у меня есть какой-то перевес, и бросил. А можно было работать дальше и разгонять перевес. Но мне стало неинтересно. Естественно, подобные знания дают перевес. Насколько большой, уже сложно сказать. Приличный, но не бесконечный.

– Лимитки тоже осваивал с помощью софта? Например, 2-7?

– По 2-7 какой-то софт продавали в общем доступе. Но я тогда уже не особо играл.

– То есть сам до всего доходил?

– Конкретно в 2-7 какое-то время учился по сессиям Изильдура. Брал у него доли и наблюдал за его игрой. Он играл чисто на интуиции и практике, но делал это хорошо и какие-то базовые вещи я освоил благодаря ему.

– Ты наверняка читал откровения Рауля, он написал, что вы достаточно много общались. Это можно назвать дружбой или были рабочие отношения? С Forhayley ты тоже познакомился примерно в то же время?

– Я точно не воспринимал их, как просто рабочие отношения, это все же достаточно эмоциональный контакт. И с Форхом, и с Раулем мы много общались не только про покер.

– Расскажи, как вы познакомились с Forhayley, учитывая твою закрытость?

– К тому моменту у меня уже произошло определенное развитие. Совсем замкнутым я был в 2010-м, а с Форхом мы начали общаться только в 2013-м, к тому моменту я уже общался с довольно большим количеством покеристов. А в 14-м вообще поехал играть офлайн в Макао. Точно не помню, но Форху, наверное, я сам первый написал в скайпе. Начал читать его блог и стало интересно познакомиться.

– А насколько тебе тогда были интересны околопокерные новости? Допустим, победителей WSOP ты знал?

– Хаха, Мировая серия меня особо никогда не интересовала. В первые годы карьеры я вообще ни за чем не следил, потом что-то стал просматривать, но тоже не слишком фанатично.

– Может, упоминания своего ника?

– Ну да, если на Джипси выходили какие-то статьи, я смотрел, кто что пишет, какие оставляют комментарии и так далее.

– Было такое, чтобы тебе что-то сильно не понравилось и задело?

– В каком-то мере негатив, конечно, всех задевает. Даже если ты понимаешь, что это относительно анонимный человек, все равно никому не приятно читать про себя какие-то гадости. У Джоковича недавно брали интервью и спросили, как он реагирует на то, что пресса настроена против него, и есть какие-то конкретные журналисты-недоброжелатели. Он сказал, что такое никому не понравится. Я себя с ним не сравниваю, но это же правда. Сомневаюсь, что есть человек, которому без разницы на комментарии.

– В подкасте у Миши ты сказал, что долгое время не выходил на публику, потому что считал, что это может навредить в игре. А у тебя есть обратные примеры, когда чье-то интервью или пост помогли тебе против этого игрока?

– Да у меня есть несколько таких примеров, но я не готов ими делиться. Видел ситуации, когда люди описывают свою эмоцию по поводу определенных действий и дальше можно довольно точно предположить, в какую сторону они отклоняется по частотам. Понятно, что тогда я чрезмерно защищал свою стратегию, но, скажем так, это не совсем лишено оснований. Наверное, мало кто настолько внимательно смотрит чужие интервью, но полезную информацию из них иногда можно получить.

– А блог Форха ему как-то вредил? Он же его вел достаточно откровенно и честно.

– Да, он ни в чем не лукавил, но и не писал вещи, которые могут ему слишком сильно навредить. На мой взгляд.

– К тебе часто обращаются за интервью иностранные журналисты? Тот же Джо Инграм?

– Он выходил на связь, но уже давно. И я почти всегда отказываюсь, а люди обычно много раз подряд не хотят спрашивать. И честно говоря, с Джо мне не слишком интересно записывать подкаст.

– У тебя нет ощущения, что в покере уровень контент-мейкеров и вообще журналистов обычно не соответствует тому, о чем они пишут или говорят? Особенно когда речь идет о хайстейкс.

– Если человек не выносит оценочных суждений про качество действий в раздачах, я вообще не вижу в этом никаких проблем. А вот когда начинается какой-то анализ, тогда несоответствие регалий автора и игрока может выглядеть забавно.

– До party тебе предлагали какие-нибудь контракты? Может, был предметный разговор с Full Tilt в разгар ваших дорогих игр?

– У них тогда были контракты с явными экшен-игроками – Хансеном, Дваном и Изильдуром. Будто бы существовало негласное правило, что нужно быть минусовым, чтобы тебе предложили контракт. Не думаю, что я был им интересен, да я и сам никогда не искал чего-то такого, не хотелось этим заниматься. Возможно, я бы задумался, если бы предложили что-то конкретное. Но, видимо, меня тоже не слишком сильно искали.

– А какая сейчас ситуация с party, у тебя же уже нет с ними контракта?

– Наверное, нет. Точно даже не знаю, потому что мы с Робом просто договорились о сотрудничестве и пожали руки, ничего даже не подписывали. Договаривались на год и больше по этому поводу ничего не обсуждали.

– Насколько внимательно сейчас следишь за онлайном? Я имею в виду не только матчи Лимитлесса, а в целом за миром хайстейкс.

– Что происходит на Старзах, я вообще не в курсе, нет праздного интереса, кто держит лобби на PLO $25/$50. Смотрю, когда идут какие-то большие игры на GG или в китайских приложениях. Подозреваю, что будет очень много экшена, когда откроется офлайн.

– Уже не секрет, что было несколько игроков, которым ты помогал, тот же Сергей Vedevas. А ты сам когда-нибудь обращался за помощью к другим?

– Обращался и не один раз. Иногда удачно, иногда мне отказывали. Не хочу вдаваться в подробности, но это касалось игр, которые отличаются от холдема. А когда я изучал лимитные игры, не секрет, что на начальном этапе мне некоторое время помогал Саша Кострицын, потом подружились с Ромой Ицхаки и начали работать вместе.

– Чуть раньше ты говорил про Изильдура, то есть наблюдать за чьей-то игрой тоже может быть полезно?

– Мы с ним созванивались, и он объяснял свои действия. Я брал у него доли и заодно хотел поучиться. Это было, когда он играл в 2-7 со всеми подряд.

– Он взамен не просил тебя как-то помочь ему с холдемом?

– Я сам предлагал ему помощь по каким-то играм, но его это не заинтересовало. Ему кажется, что он всегда сам все знает лучше других. Точно не уверен, о чем он думал, но понял, что он очень упрямый и не готов менять свою точку зрения.

– Ты рассказывал, что в середине карьеры вновь начал испытывать тильт и пришлось с этим бороться. А в чем тильт проявлялся и какими способами боролся?

– Несколько сессий позанимался с Тендлером, и он помог поменять отношение в плане настроя. Потому что до этого у меня было слишком требовательное отношение к себе: «Какого черта я тильтую. Надо перестать прямо сейчас». Такой подход не особо помогает. А если ты понимаешь, что сейчас тильтуешь, и знаешь, чем это состояние было вызвано, то становится легче с ним взаимодействовать.

– Ты сразу понимаешь, когда начинаешь тильтовать и что стало причиной?

– Нет, не всегда, но часто можно это предположить достаточно точно. Первый шаг – это признать, что ты тильтуешь и перестать требовать от себя перестать это делать в следующую же секунду.

– А как тильт проявлялся?

– Игра портилась, причем в разные стороны, иногда начинал пассивно играть, но чаще слишком агрессивно.

– Расскажи про ваше знакомство с Виктором?

– Он тогда играл, кажется, $10/$20, то есть уже довольно крупно. Я был на серии в Монако, общался с друзьями, и он подошел к нам и представился. Я про него вообще ничего не знал, это было еще до того, как он стал более-менее известным. А потом возникла ситуация, что в Макао появилась очень хорошая игра, и мне захотелось выставить туда какого-то сильного онлайн-игрока. Позвали с друзьями Виктора и в итоге подружились.

– Что вы подружились, подозреваю, все поняли, когда ты недавно пришел на форум. У тебя было не так много моментов, когда ты появлялся на публике. Почему в ситуации со Стефаном не сдержался?

– Просто там было довольно однобокое отображение ситуации. И мне кажется, Стефан некрасиво себя повел, когда в очевидном апстрике попытался еще сильнее пнуть соперника, причем на аудиторию, которая и так за него болеет. Но я тоже признаю, что тут у меня не может быть объективного взгляда, так как это было направлено против моего друга.

– Какая-то финансовая заинтересованность в их матче у тебя есть?

– Очень маленькая доля, просто поболеть. Даже не от самого матча, а от кроссбуков.

– Хочу еще раз спросить про Berri. Ты подробно рассказывал о нем, когда мы год назад общались в Сочи. Сейчас Рауль опять о нем вспомнил. Показалось, что Berri его обнулил, если не финансово, то эмоционально. В чем же все-таки секрет? Сам Рауль, похоже, этого так и не понял.

– Покер довольно сложная игра, и очевидно, что Рауль видел не все стороны, где можно получить перевес. Berri – один из лучших игроков в мире, особенно в хедз-ап. Но он довольно обособленный и закрытый человек. Я не знаю, как он работает над игрой, все это будет гаданием на кофейной гуще. Но довольно сложно представить, что значительный прогресс вне сессий возможен без программной подготовки. Сейчас нигде нет игры в 8 игр, чтобы он мог незаметно с кем-то поиграть и прокачаться.

– Можно сказать, что Berri – это такой Изильдур на максималках? То есть безмерный талант помножен на трудолюбие и работу?

– Я бы так не сказал, Berri все же играет в покер уже сто лет, дольше и меня, и Рауля. И в последнее время он действительно играет очень сильно, за несколько лет выиграл кучу денег. При этом с Sauce он сам бросил играть, против меня тоже в минусе.

– Против тебя он сам ушел?

– В 8 игр он мне проиграл довольно много, думаю, что больше не хочет со мной играть. В NL/PLO мы тоже играли, но там уже я был в минусе и бросил.

– В последнее время ты принял участие в нескольких шоу, как тебе этот опыт?

– Было весело. И «Вечерний покер» понравился, и в «100 к 1» было прикольно, но эта передача вроде еще не вышла в эфир. Какое-то разнообразие. Бабушка по телику меня посмотрит и будет довольна.

– А организаторы американских шоу, например, High Stakes Poker к тебе обращались?

– Были разговоры когда-то. Но не очень удобно, когда я нахожусь в Москве, а мне предлагают сыграть две сессии в Вегасе в середине месяца. Нет большого желания лететь ради этого и потом сразу возвращаться обратно. Часовые пояса все-таки совсем другие.