Партизан нашего времени

Несмотря на легендарный статус в игорном сообществе, про Валерия Львовича, который не дожил несколько месяцев до своего 75-летия, мы писали мало и редко. Для большинства онлайн-игроков синонимом карточной игры является покер, но Партизан его так и не полюбил. После запрета живой игры в столицах Валерий Львович не переключился на онлайн, а в полном соответствии со своим прозвищем ушел в подполье.

– При советской власти среди карточных игр популярнее был деберц, – вспоминал сам Партизан в интервью газете «Московский комсомолец». – Профессионалы играли также в длинные или короткие нарды, иногда в подкидного дурака или преферанс. Эти игры – я уже не говорю о шахматах, го или бридже – гораздо сложнее, требуют больших знаний и комбинаторных способностей. Но в этом и их минус. Покер проще, демократичнее, азам можно обучиться за полчаса. Даже если вы не обладаете большим опытом и особыми знаниями, если повезет, у вас всегда есть шанс обыграть сильных игроков, и это очень привлекает.

– К покеру Партизан относился с пренебрежением, – рассказывает игрок Яков Непомнящий. – Мы же выросли в среде, когда учиться игре можно было только на практике друг с другом, никаких книг не было, об интернете я вообще не говорю. Возможности для роста были очень ограничены, информация практически не распространялась. Поэтому он, конечно, не мог тягаться с этими молодыми игроками, которые росли, как грибы. Каждый из них мог его обыграть, и это его, конечно, раздражало. Типа «я всему учился сам, а вы где-то учитесь».

О начале своей карьеры Партизан рассказывал в том же интервью «МК» в 2007 году:

– Это произошло почти полвека назад. Я учился на первом курсе физтеха и, кроме шахмат, ни во что не играл. Но однажды к нам в общежитие нагрянула комиссия по проверке чистоты. Председатель комиссии доцент Синьков попросил дежурную по этажу проверить, что делается у студентов под кроватями. А мама только что прислала мне из Горького банку вишневого варенья, которую я открыл и засунул под кровать. Дежурная неосторожно засунула швабру, и банка опрокинулась. В результате туфли, приобретенные доцентом накануне, пришлось выбрасывать. Синьков приказал выселить меня из общежития, и я оказался в другом корпусе. А там студенты сутками напролет писали «пулю». Тут-то у меня и обнаружился талант. Через две недели я стал карточным королем физтеха, а вскоре и всей Москвы.

– В парке рядом с Останкино была бильярдная, – рассказывает Яков Непомнящий. – Это была так называемая «Академия», в ней собирался весь тогдашний игровой мир Москвы. Часть людей также собиралась в Богородском лесу в Сокольниках, мы там играли в разные игры – секу, деберц, много разных, в том числе шахматы, нарды и что угодно еще. Это было первое место, где мы познакомились с Валерием Львовичем, а потом регулярно встречались с ним в «Академии».

В этом мире крутились огромные деньги. Например, я закончил университет и после этого работал 5 лет. У меня была зарплата 120 рублей, потом стала 130. А там я даже в средней игре разыгрывал 300 рублей в день. Если человек обзаводился семьей и хотел быть с деньгами, у него не так много вариантов было. Один из них – пойти на какую-то партийную работу, но для этого нужны были соответствующие родственные связи. Еще можно было заниматься криминалом, но им не каждому хочется заниматься. Были полукриминальные способы заработка – например, нелегальное производство. И другой вариант – игра. Большого разнообразия возможностей для заработка в то время не было.

Кроме того, что Партизан очень сильно играл во все игры, он был очень остроумным и обаятельным человеком. От него можно было почерпнуть много полезного. В те времена без программ и компьютера нужно было общаться с каким-то сильным игроком, которому можно задавать вопросы. Находясь рядом с Валерием Львовичем, можно было научиться очень многому.

Он был кладезем гениальных простых фраз. Например, один человек предлагает ему удвоить ставки в нарды, он принимает, и тот говорит: «Надо было сдаваться, очень плохая позиция!» А Партизан ему отвечает: «Если бы я мог сдаваться бесплатно, я бы сдавался всегда». Эта фраза у меня в голове на всю жизнь засела.

– Когда я пришел в игру, Партизан уже был звездой первой величины, – вспоминает Дмитрий Лесной, президент Федерации спортивного покера России «в изгнании», автор более двух десятков книг об игре. – Он человек уникальный, прирожденный математик, закончил МФТИ, один из ведущих технических ВУЗов в мире. Валера знал наизусть таблицы Брадиса, обладал необыкновенными счетными способностями.

Из энциклопедии «Игорный Дом» Дмитрия Лесного:

Много лет назад, в прошлом веке, мы с Валерием Львовичем Железняковым пришли на открытие нового казино на Таганке. Там был артист Юрий Горный, который забавлял гостей чудесами мнемотехники и устного счёта на скорость. Предлагал пари, кто быстрее возведёт какое-нибудь число в 10-ю степень.

Партизан ласково взял его под руку: «А почему в 10-ю? Давайте в сотую или в тысячную...» Горный начал пытаться высвободить руку, но Валерий Львович его не отпускал. Горный вырвался и отбежал на несколько шагов... Заключить с ним пари так и не удалось...

Буквально на следующий день начался Международный турнир по нардам в гостинице «Международная». Мы гуляем с Партизаном по вестибюлю, и я спрашиваю:

– Валера, скажи, а ты действительно можешь в уме возвести число в сотую степень?

Партизан повернулся и уставился на меня с выражением изумления:

– Знаешь, как я считал, когда был молодой?!

– Подожди, Валера! Вчера ты был ненамного моложе, чем сегодня! И предлагал пари, что посчитаешь быстрее Юрия Горного. Можно я тебя проверю? Мне хотелось бы знать твои способности – на случай, если мне доведётся заключить пари самому... Возведи-ка в сотую степень какое-нибудь простенькое число, например, 48...

– Ну, дай мне хотя бы минуту!

– Даю! Хоть две.

Партизан обхватил голову руками – лицо приняло сосредоточенное выражение.

– Записывай!

Я записал число с его слов и говорю:

– Пойдём ко мне в номер – проверим твой ответ.

Из номера я позвонил Лёне Натансону:

– Лёня, есть ли у вас под рукой калькулятор? Хочу проверить счётные способности «Великого и Ужасного». Возведите мне, пожалуйста число 48 в сотую степень. Мне подождать на трубке или перезвонить позже?

Лев Григорьевич попросил перезвонить минут через 10. Через полчаса ответ был не готов – жена извинилась, что Лёне пришлось куда-то срочно бежать. И только на следующий день я получил подтверждение расчётам Валерия Львовича. Вышло забавно: Партизан посчитал за минуту, а профессионалам с компьютерами потребовалось больше суток...

– Есть еще много примеров, – продолжает вспоминать Лесной. – Когда мы писали книжку про блэкджек, мы изучали всякие системы счета, обсуждали их с профессиональными игроками, и как-то я у Партизана спрашиваю:

– Валера, а ты какой системой счета пользуешься при игре в блэкджек?

– Я считаю вышедшие карты, – ответил он.

– Не хочешь говорить, так и скажи, зачем грубить? – возмутился я. – Ведь там больше нечего считать, кроме вышедших карт... Я тебя спрашиваю, по какой системе ты их считаешь.

– Что значит «по какой системе»?

– Ну, есть разные системы – по Шнайдеру, «половинки», Hi-Opt I, Hi-Opt II...

– Я ничего про это не знаю, – ответил Партизан. – Просто считаю вышедшие карты.

– То есть по 13 номиналам?

– Ну, а как?

– Зачем же по 13, если достаточно по 9, там же король, дама, валет и десятка одного номинала.

– Дима, – начал терять терпение Валерий Львович, – мы с тобой как будто на разных языках разговариваем. Я просто запоминаю вышедшие карты и могу тебе все их назвать как в прямой, так и в обратной последовательности.

Из интервью «МК»:

– Интеллект важен для карточных игр?
– Конечно, как и в шахматах, он помогает. Но, как и в шахматах, бывают исключения – мне попадались блестящие игроки, на вид совершенно безграмотные люди, но с какой-то немыслимой интуицией.

– Многие казино по воскресеньям проводят розыгрыш дорогих иномарок. И в одном из них вы как-то в течение трех недель выиграли три «Мерседеса» подряд. Как вам это удалось?
– Исключительно благодаря наблюдательности. Дело в том, что выигрышный билет из вращающегося барабана всякий раз тащила неподкупная обезьяна. И я обратил внимание на одну обезьянью особенность. Если она что-нибудь хватает, то не кончиками пальцев, как человек, а прямыми пальцами, орудует ими, словно ножницами. И ей легче взять не плоский предмет, а несколько приподнятый. Поэтому, прежде чем бросать свои билеты в барабан, я их слегка сгибал. Когда глупая мартышка опускала в него руку, то она натыкалась на согнутый билет, его и тащила. А я уезжал домой на очередном «Мерседесе».

В интервью Валерия Львовича и по воспоминаниям о нем легко заметить, что он не любил долго подбирать слова, когда ему что-нибудь не нравилось, а о себе обычно выражался в терминах Дугласа Полка.

– Партизан любил составлять классификации, – рассказывает Яков Непомнящий. – Например, классификацию известных ему игроков. Он пишет: первый уровень – я и Ландау – это вершина. Дальше идут звери, у которых есть когти и зубы. Потом какие-нибудь домашние животные – с когтями, но без зубов. И так далее. Последние – амебы или еще что-нибудь такое. И в каждой категории были свои яркие представители.

– Да, это за ним водилось, – подтверждает Дмитрий Лесной. – Он знал себе цену. Я много лет тащил его в покер, а он мне отвечал, что это игра для бабуинов. Увидел две карты, толкнул шашки в центр... Думать не надо.

Из интервью «МК»:

– А вы когда-нибудь проигрывали большие суммы?
– Само собой. Но я никогда не играл на чужие деньги.

– А самый крупный выигрыш?
– Больше 50 тысяч долларов за ночь никогда не выигрывал.

– Вы играли когда-нибудь с бандитами, бывали ли случаи, что карты оказывались крапленые?
– Сотни раз, бывало и почище – я понимал, что мои карты видны партнерам при помощи каких-то специальных устройств. Конечно, если я заранее знал, с кем предстоит иметь дело, избегал игры, а если сталкивался с шулерскими приемами в процессе игры, то старался побыстрее выйти из нее. Главное, никого не разоблачать – опасно для жизни.

– Тут, мне кажется, он слегка преувеличивал опасности, – комментирует Лесной. – Но, тем не менее, он был достаточно боязливым человеком. При его запасе в классе ему совершенно не нужны были никакие скандалы. Он не был ни бойцом, ни бандитом. Он был, скорее, ученым... Сочинял задачки для своих студентов в МФТИ по теории вероятности. Например, такая задачка: «Три девушки раздевались в комнате в полной темноте. А потом оделись и ушли. Какова вероятность, что каждая ушла в своих трусиках?» А потом усложнял условия: «Они еще были в чулках...» И так далее – чем больше предметов, тем сложнее.

3 декабря 1997 года состоялось историческое событие – Матч Вызова, то есть дуэль по подкидному дураку между Валерием Железняковым и Альбертом Миннуллиным. Полная история матча подробно описана в энциклопедии Дмитрия Лесного, который выступил автором идеи:

– Газета «Комсомольская правда» в 1996-97 годах проводила чемпионат по подкидному дураку. Чемпионом России тогда стал корреспондент «КП» Альберт Миннуллин. Я прихожу вечером в казино «Космос», мы сидим в ресторанчике, и я говорю: «Если этого Альберта с нашим Партизаном схлестнуть, он бы из него сделал клоуна, а последнюю партию бы еще и на открытых играл. Можно объявить, что казино “Космос” хочет бросить перчатку чемпиону России и пригласить его на матч с профессиональным игроком за приз, допустим, $25 тысяч долларов». Вадим Береславский, управляющий «Космоса», неожиданно согласился: «А что, мне нравится, с удовольствием дам $25,000».

Я знал, что Валерий Львович был человеком не самым обязательным, мог обо всем забыть и уехать куда-нибудь на другую игру, поэтому мы везде говорили, что имя профессионала держится в секрете. У меня на всякий случай был дублер. Так и получилось, что мы нагнали тумана, появились публикации «Кто вы, мистер Икс?» Перед матчем у меня на пресс-конференции аккредитовалось 70 средств массовой информации – все «Правды», «Известия», «Аргументы и факты», «Советский спорт», «Спорт-Экспресс»... Короче говоря, все известные СМИ.

Матч прошел здорово. Они играли на закрытой площадке – внизу закрыли ночной клуб, а в зале казино шла трансляция на больших экранах, там же и ставки на матч принимались. Играли до 15 побед, но с даве, то есть с предложением сдаться или удвоить. Последнюю партию сыграли за 8 очков. Как я и предрекал, Партизан играл ее на открытых картах. Хорошо, что это происходило не в общем зале, потому что там, где шла трансляция – такое началось... Люди кричали: «$@!^#%, я бабки ставил, что он будет играть, а не выпендриваться! Если проиграет, я с него получу!» Шумели все очень сильно. Но Партизан выиграл.

Дмитрий Лесной:

– Казино убили профессиональных игроков. Раньше они находили партнеров на пляжах, в поездах, играли с директорами овощных баз... Когда кто-нибудь хотел нажиться, он привозил туда с собой невзрачного Валерия Львовича. Помню, его даже возили куда-то в Среднюю Азию. Там в чистом поле закопали большой электромагнит и поставили рядом какую-то будку, в которой спрятали рубильник. И вот, все сидят на каких-то своих халатах прямо на земле и бросают альчики (среднеазиатская разновидность игры в кости):

Они кидают эти альчики, а человек в будке по маяку включает или выключает рубильник, чтобы кости вставали правильным образом. В какой-то момент он замешкался и включил на секунду позже – кости уже лежали, и вдруг вскочили в нужном положении. Повезло, что партнеры просто убежали с криками «Шайтан!» – увидели в этом нечистую силу и бить никого не стали.

В общем, игроки, которые не примкнули к людям, создававшим казино, остались не у дел, потому что их прошлые соперники с большим удовольствием шли туда, где яркий свет, можно прийти с девушкой и выпить бесплатного шампанского. Поэтому игра, которая была раньше – «лоховская», как ее называли игроки – она совершенно умерла. На овощных базах собираться перестали, с сочинских пляжей, где каждый день можно было найти 50 компаний, игравших в преферанс и деберц, игра тоже ушла.

Из интервью «МК»:

– Кто вам мешает отправиться в Монте-Карло или Лас-Вегас, где вас не знают, и вернуться оттуда с миллионом?
– Вы так думаете? Я не успел появиться в Атлантик-Сити под Нью-Йорком, как тут же услышал: «Привет, Партизан!» У всех казино мира круговая порука, они сообщают друг другу имена «счетчиков». Сейчас на «Горбушке» можно за 50 рублей купить диск с именами всех опасных для казино игроков, открываешь его, и первая фамилия – Железняков. Любой менеджер, хоть в Тюмени, хоть в Лас-Вегасе, имеет этот диск с именами и фотографиями нежелательных клиентов. Но дело не только в этом. На Западе условия для игроков гораздо жестче – были бы у нас такие, половина бы разбежалась.

– Как дилер догадывается, что против него играет «счетчик»?
– Элементарно: любитель делает всегда примерно одну и ту же ставку. А счетчик маневрирует – то ставит 10 долларов (и проигрывает), то 100 (и выигрывает).

– Партизану играть нигде не давали, он получил блэк-листы по всему Советскому Союзу. Даже в тех местах, куда его пускали, его сильно ограничивали в ставках и условиях.

Яков Непомнящий:

– Год назад мне позвонил Валера и говорит: «Яша, слушай так мне надоели эти “колбасные игры” [то есть такие, где ты зарабатываешь деньги на еду и тратишь их в ресторанах и магазинах], у тебя нет на примете какой-нибудь игры, где можно выиграть миллион или два, чтобы спокойно уйти на покой?»

Я ему ответил, что сам бы участвовал в такой игре, если бы знал, где она идет. На что он сказал: «Ну... Где ты, а где я?»

Самомнение у него было очень сильно развито, поэтому многие люди к нему неважно относились.

Дмитрий Лесной:

– Последний раз я видел Партизана в Москве 17 августа прошлого года, на дне рождения у Льва Григорьевича Натансона, вместе с которым мы пишем книги о математике игр казино. Я не раз говорил, что Валерий Львович – величайший игрок-многостаночник всех времен и народов, он очень крепко играл во множество игр. Но, естественно, в каждой отдельной игре нашлось бы несколько человек, которые играли лучше него, а в покере, думаю, таких людей было много, потому что Партизан его не особенно полюбил и, может быть, даже не особенно в нем разобрался. Он со своим ощущением, что он Великий, думал, что придет и быстро всех там разорвет.

Я ему сказал: «Валера, мой тесть, когда был в твоем возрасте, в какой-то момент бросил ключи от машины на стол и сказал внуку – то есть моему сыну: “Забирай машину, чтобы я ее больше не видел”». Видимо, что-то сделал не так, перепутал скорости или еще что, об этом история умалчивает, но человек принял решение больше не ездить за рулем.

Игроку тоже надо найти такой момент в жизни, когда он должен себе сказать, что с этих пор на большие деньги ему играть не стоит. Но это отдельная большая тема.

Я сказал Валерию Львовичу, что буквально вчера стал свидетелем разговора, когда один игрок спросил другого, почему тот не приходит на закрытую игру. А второй ответил: «Что там делать, за столом одни акулы, один-единственный лох сидит – это Партизан». Я говорю: «Валера, я из любви к тебе решил пересказать эту историю. Они так тебя классифицируют и, скорее всего, они правы, потому что научились играть лучше, чем ты». Сколько Партизан ни играл в покер в последнее время, я слышал, что он много проигрывал.

Видимо, было что проигрывать. Ему, кстати, очень повезло с супругой. Над этим всегда все подтрунивали – сколько бы Партизан ни выиграл, у него все забирала жена Ирина, оставляя на раскрутку $1,000, условно говоря. Так у них и появились квартиры, машины, квартиры у детей...

Накануне Матча Вызова по подкидному дураку они с женой поехали покупать фрак. Партизан еще сокрушался: «Ну, зачем это надо... А если проиграю? Ладно бы просто в галстуке, а тут буду во фраке!» Но спорить нельзя, и они поехали на примерку в ГУМ.

Идут по залу и встречают одного давнего друга Партизана, который к тому времени стал директором какого-то градообразующего предприятия. Рассказал, что завтра у него встреча с Чубайсом, послезавтра обсуждение бюджета области с Черномырдиным и так далее. Короче, серьезный человек, минут 40 рассказывал про себя. А жена Валеры не привыкла, что ей не дают слово вставить, и когда друг в очередной раз набрал воздуха перед продолжением монолога, она успела вставить: «А мой завтра в дурака пойдет играть!» Типа тоже делом занят. Она считала, что то, чем Валера занимается, не менее важно, чем развитие градообразующих предприятий.

А я до сих пор так считаю, что игра – не менее почтенное занятие, чем любое другое.