Как (и почему) разоряются спортсмены

Не обязательно указывать на значение мастерства, соревновательность и прочие банальности, чтобы говорить о сходстве профессионального покера и профессионального спорта – достаточно посмотреть на самих спортсменов. Они, как и покерные игроки, начинают карьеру в раннем возрасте, когда возможности кажутся безграничными, а жизнь бесконечной, и зарабатывают больше многих взрослых. Это ведет к потере мотивации к учебе и прочим инструментам адаптации к окружающему миру. Зачем этим заниматься, когда деньги позволяют жить так, как хочется, прямо сейчас?

В статье Пабло Торре «Как (и почему) разоряются спортсмены», опубликованной два года назад в журнале Sports Illustrated, немало шокирующих фактов и полезных советов, поэтому мы решили ее перевести (с небольшими сокращениями). Спасибо Владимиру Кочелаевскому за то, что обратил внимание редакции на этот материал.

Даллас. Декабрь. Седьмой этаж Миллениум Тауэр, зал для переговоров компании Chapwood Investments, предоставляющей консалтинговые услуги в области финансов. Известный футболист [в американском футболе – прим. ред.] Рагиб «Rocket» Исмаил, в натянутой до бровей зимней шапке с эмблемой клуба Notre Dame, вспоминает начало своей карьеры.

В далеком 1991 году Исмаила – молодого крайнего нападающего из университетской команды Notre Dame Fighting Irish – должны были, по мнению многих, выбрать на драфте NFL под первым номером. Вместо этого он решил подписать четырехлетний контракт с клубом канадской футбольной лиги Toronto Argonauts на рекордную по тем временам сумму $18.2 миллиона. Сегодня 39-летний Исмаил присутствует на закрытом семинаре по финансовому планированию в окружении восьми своих коллег, действующих и бывших спортсменов, и переоценивает прошлое – такая роскошь была недоступна в его гламурной юности.

«Однажды я уже был на подобной консультации в J.P. Morgan, – вспоминает Исмаил, – но не понял ни слова. Я был настолько увлечен футболом, что первый год пролетел незаметно. После него я должен был заработать четыре миллиона долларов, но когда посмотрел на выписку из банка, я просто обалдел! Что за...?»

Вокруг понимающе закивали. Соседями Исмаила на этом семинаре были два действующих спортсмена – аутфилдер из Лос-Анджелес Энджелс Тори Хантер и крайний нападающий Ковбоев Исайя Стэнбэк, а также шесть бывших – защитники Рэй Микенс и Джеральд Сауэлл (оба закончили карьеру в 2006 году), аутфилдер MLB Бен Грив и защитник NBA Эрик Стрикленд (2005), футбольные защитники Уинфред Таббс (2000) и Юджин Локхарт (1992). Хантер не удержался: «Все эти финансовые консультанты как будто говорят на японском. После встреч с ними нет никакого желания возвращаться обратно».

Возможно, поэтому многие профессиональные спортсмены продолжают буквально сжигать свои деньги. Только в одном этом месяце [на момент написания статьи] обанкротились официальное представительство Nissan, открытое Дьюсом Макалистером из Saints, и музыкальная компания нападающего Panthers Махсина Мохаммада, в связи с чем на аукционе eBay был выставлен его особняк в Шарлотте. Известный в прошлом защитник NFL Трэвис Анри вообще попал в тюрьму за неуплату алиментов.

А сколько еще менее заметных спортсменов из NBA и NFL терпят бедствие, несмотря на постоянно растущие зарплаты. По данным из различных источников (сами спортсмены, спортивные ассоциации, агенты и финансовые консультанты):

– к третьему году после окончания спортивной карьеры 78% бывших футболистов NFL либо становятся банкротами, либо испытывают серьезные финансовые проблемы из-за отсутствия работы или вследствие развода;

– через пять лет после окончания карьеры 60% баскетболистов NBA разоряются.

«Спортсмены – особый случай, – говорит инвестиционный менеджер Майкл Сеймур. – По сравнению с другими профессиями, пик их заработков приходится на очень короткий период, и часто у них нет ни времени, ни желания разбираться в своих вложениях и отслеживать их судьбу».

«Чего я только не видел, – говорит опытный спортивный агент Билл Даффи, подопечными которого были баскетболисты Стив Нэш и Кармело Энтони, – большинство спортсменов просто не понимают, что деньги им понадобятся и после окончания профессиональной карьеры».

Но почему? В чем их ошибка?

1. Сомнительные капиталовложения

За прошедшие годы Рагиб Исмаил ввязался в множество сомнительных предприятий и рискованных инвестиций. После упоминания о религиозном кинофильме, который пытались снять на его деньги, обычно общительный Исмаил – отец четырех детей – становится мрачнее тучи, не желая вдаваться в подробности.

Карьера Исмаила принесла ему, по разным оценкам, от $18 до $20 млн только официальной зарплатой. Сегодня он ведет послематчевое телевизионное шоу в Далласе, где заканчивал свою спортивную карьеру. История Исмаила поучительна, но это не трагедия. Все-таки он закончил университет, никогда не заявлял о банкротстве, у него не было проблем с законом, и он до сих пор женат. И тем не менее, он «потерял» несколько миллионов долларов.

Все началось зимой 1991 года, когда Исмаил вгрузил $300,000 в Rock N' Roll Café – ресторан в Новой Англии в духе Hard Rock Cafe и Planet Hollywood. Он вспоминает, что один из его консультантов назвал эту идею «безотказной, стопроцентной». В итоге Исмаил не смог вернуть свои деньги и даже не знает, что стало с этим заведением.

Урок усвоен? Если бы... В последующие годы Исмаил не ограничился инвестициями в религиозную кинопродукцию – он вложился в музыкальный лейбл COZ Records («Тот парень умел уговаривать!»), косметические кислородные процедуры («Мы не были готовы к конкуренции с акулами этой индустрии!»), систему выдачи телефонных карточек с киосками по всей стране («Когда я учился в колледже, телефонные карты были в цене!»), а совсем недавно – в три магазина, в которых туристы могли купить рамки с именами и пословицами на выбор, красиво написанными от руки («Главный магазин находился в Новом Орлеане, но через пару месяцев после его открытия пришел ураган Катрина...»). Магазинов больше не существует.

Можно было бы сказать, что Исмаилу просто не везло, но его предприятия были обречены на провал уже на старте. По оценкам экспертов, крупные частные капиталовложения приводят к намеченным целям только в одном случае из тридцати. «Хроническая тяга к вложениям в недвижимость и инвестиции в убыточный бизнес – вот главные причины финансовых проблем [спортсменов], – говорит Эд Бутовски, управляющий партнер Chapwood Investments. – До начала работы со спортсменами я даже не мог себе представить столько нелепых идей для капиталовложений».

Инвесторам, не расположенным к излишнему риску, Бутовски советует вкладывать около 5% средств в частный бизнес, от 7% до 12% – в недвижимость, 50-65% – в ценные бумаги (акции, фонды и т.д.), а остальное – в золото, хеджевые фонды и другие альтернативные варианты. У спортсменов, многие из которых одинаково равнодушны к консервативным инвестициям и рынку ценных бумаг, эти проценты поставлены с ног на голову. В конце концов, ценные бумаги невидимы, и если их не изучать, разобраться будет довольно трудно. Не говоря о том, что это скучное занятие. Изобретения, ночные клубы, дилерские центры и компании по изготовлению футболок – совсем другое дело, ведь все это можно потрогать!

На заметных спортсменов идет охота в определенных кругах. «Для людей с сомнительной репутацией деньги спортсменов – легкая добыча», – говорит Стивен Бейкер, агент, представляющий 20 футболистов NFL. В мае 2007 года игроки NFL Дрю Бледсо и Рик Майрер, а с ними еще пять бывших футболистов вложили по $100,000 в ныне покойный стартап под названием Pay By Touch – систему сбора биометрических данных, призванную заменить кредитные карты отпечатками пальцев – несмотря на то, что компания погрязла в судебных разбирательствах и внутренних разногласиях. Позже спортсмены подали в суд на консалтинговую компанию UBS, которая посоветовала им вложить деньги в Pay By Touch, утаив информацию о криминальном прошлом основателя компании и его проблемах с наркотиками.

Тори Хантер пять лет назад инвестировал $70,000 в сомнительное изобретение – надувной плот для мебели. Идея заключалась в том, что в случае наводнения заказчик надувал плот, лежавший под мебелью, и его диван оставался сухим на поверхности воды. В итоге, надули самого Хантера. «Через какое-то время, – вспоминает он, – тот парень попросил меня инвестировать еще $500,000. Но к тому времени я уже был знаком с Эдом Бутовски, который отговорил меня от этой бредовой затеи. Больше я не видел ни парня, ни денег».

Хантер, подписавший в 2007 году новый пятилетний контракт на $90 миллионов, справился с потерями. Но не всем так повезло. В июле прошлого года о банкротстве заявил бывший защитник NFL Майкл Вик, которому пришлось заложить свой особняк в Атланте. На этот раз причиной разорения стали вложения в представительство компании по аренде автомобилей в Индиане, недвижимость в Канаде и винный магазин в Джорджии. «Все хотят стать следующим Мэджиком Джонсоном», – вздыхает Эд Бутовски.

Но Мэджик – редкое исключение из правил. В 1994 году он запустил сеть городских кинотеатров, которая через годы выросла в огромную империю. Сегодня партнерами Magic Johnson Enterprises являются Starbucks, 24 Hour Fitness, Aetna и Best Buy, а ее отдел управления капиталом инвестировал более миллиарда долларов в строительство новых микрорайонов.

За последние три месяца на сайте championship-rings.net появилось около 400 новых анонимных предложений о продаже чемпионских перстней и регалий (среди которых перстень победителей Супербоула 2008 года), что на 33% выше, чем за аналогичный период в прошлом году. «Чаще всего награды выставляют на продажу молодые спортсмены, – говорит владелец сайта Тим Робинс. – Всему виной финансовый кризис. Решение о продаже подобных вещей – последний шаг».

2. Излишняя доверчивость

Если не считать зарплату, профессиональных спортсменов можно сравнить не с офисными работниками, а с победителями лотерей, которым чуть-чуть за двадцать. «Многие спортсмены закончили только школу, – говорит Ли Стейнберг, агент, представлявший лучших футболистов NFL. – Часто им неизвестны даже основы финансового планирования». А это приводит к двум непоправимым ошибкам: они связываются не с теми людьми и слишком много им доверяют.

«Это фатальные ошибки», – говорит Мэджик Джонсон. Сам Мэджик признает, что раньше ничего не понимал в бизнесе и просил помощи у влиятельных фигур из первого ряда спортивной арены Лос-Анджелеса, среди которых были и голливудский агент Майкл Овиц, и директор Sony Pictures Питер Губер. Сегодня, по словам Мэджика, к нему постоянно обращаются за советом ведущие спортсмены – звезда бейсбола Алекс Родригес, футболист Плаксико Бурресс, баскетболисты Шакил О'Нил и Дуэйн Уэйд. Но если в деловом разговоре они начинают ссылаться на дружбу или родственные отношения, Мэджик тут же их обрывает. «Так дела не делаются, – говорит он. – Они нанимают людей по дружбе, а не по профессиональным качествам. Ни к чему хорошему это не приведет».

«Я часто слышу: “У меня есть брат, он отлично разбирается в бухгалтерии...” – говорит Тори Хантер. – Но это он для своих разбирается в бухгалтерии! Ты же нанимаешь его на работу».

Баскетболист Эрик Стрикленд понял это слишком поздно. В 2001 году, когда «друг его близкого друга» предложил ему – в то время действующему игроку – сделку по покупке недвижимости в Джорджии, он полностью доверил решение всех вопросов своему отцу Мэтью, подполковнику военно-воздушных сил США в отставке. Вся документация на земельный участок, который Эрику предложили купить за $1.8 миллиона, была в порядке. К тому же, по общему мнению, его рыночная стоимость составляла не менее $3 миллионов. «Я попросил отца проследить за этой сделкой, – говорит Стрикленд. – У меня абсолютно не было свободного времени, ведь тогда я был действующим баскетболистом. Отец все проверил, но не до конца».

Оказалось, что эта земля и близко не стоила таких денег. «Так мне и надо, – прокомментировал Эрик позже. – Жаль, что в эту ситуацию оказался втянут и мой отец. Ему просто не хватило опыта». А что с близким другом? По словам Эрика, он тайно получил свою долю от сделки, и на этом их дружба закончилась.

По словам Боба Янга, управляющего консалтинговой компании Apex Wealth Management, если спросить любого игрока, как у него идут [финансовые] дела, в ответ можно часто услышать: «Без понятия...» Все счета подписываются другими людьми, а до самих спортсменов нередко не доходят даже выписки из банка.

Согласно данным Ассоциации игроков NFL, с 1999 по 2002 год как минимум 78 игроков потеряли деньги на общую сумму более $42 млн, доверив управление своими финансами людям с сомнительной репутацией. «Почетное» место в этой галерее негодяев занимает некогда крупнейший финансист и президент компании Stanford Financial Group Роберт Аллен Стэнфорд, своим примером показавший, что спортсмены не застрахованы от риска потерять деньги, даже если доверяют их человеку с именем. Также в этот список попал Луиджи Ди Фонцо – бывший уголовник, утверждавший, что он выходец из итальянской аристократической семьи. Одной из его жертв стал член Зала Славы NFL защитник Эрик Дикерсон. В августе 2000 года Луиджи покончил жизнь самоубийством. Еще один мошенник – агент Уильям Блэк – построил финансовую пирамиду, с помощью которой выкачал около $15 миллионов из десятков спортсменов, включая защитника Фреда Тейлора.

В прошлом мае управляющий хеджевым фондом из Атланты Кирк Райт был осужден по 47 делам, связанным с мошенничеством и отмыванием денег на общую сумму более $150 миллионов. В его «послужном списке» числились по крайней мере восемь футболистов NFL, причем двое из них пригласили в эту компанию своих приятелей-спортсменов, невольно увеличив число жертв этой аферы. Вскоре после вынесения приговора Райт также покончил с собой в тюремной камере.

Тори Хантер вспомнил эпизод с участием одного из бывших бейсболистов MLB из Доминиканы, помощник которого занимался всеми его финансовыми делами. Однажды ему пришло письмо и Хантер в шутку попросил почитать, что там пишут. «Выяснилось, что игрок платил этому парню за страховку двух своих машин $5,000 в месяц, – вспоминает Хантер. – У меня три машины, и я плачу всего $250 в месяц. А ведь он полностью ему доверял [в течение почти 18 лет]!».

Финансовые консультанты в один голос говорят, что подобное завышение тарифов – один из основных способов обмана спортсменов. «Спортсмены не разбираются в ценах и финансовых делах, поэтому их попросту грабят», – говорит Эд Бутовски. Брокеры советуют им покупать акции с более длительным сроком погашения – ведь комиссия на них обычно выше. Или завышают проценты по инвестиционному портфелю со стандартного 1% до 2-3%.

3. Дела семейные

В 1996 году во время встречи игроков с владельцем клуба Carolina Panthers, бывшим игроком NFL Джерри Ричардсоном, один из спортсменов задал ему вопрос: «Чего в финансовом плане нам следует опасаться больше всего?» «Развода», – тут же ответил Ричардсон.

С тех пор мало что изменилось. Согласно декабрьским исследованиям финансовой компании Rothstein Kass, среди 178 опрошенных спортсменов с минимальным доходом $5 миллионов, 2/3 из которых моложе тридцати лет, 80% «обеспокоены тем, что могут стать жертвой нечестных судебных исков и бракоразводных процессов». По различным оценкам, процент разводов у профессиональных спортсменов колеблется от 60% до 80%.

В результате бракоразводных процессов мужья обычно теряют половину своих активов. Но в случае с профессиональным спортсменом крайне важно, когда именно случается развод. Большинство разводов происходят после окончания карьеры спортсмена, когда пик его доходов уже далеко позади, и он не в состоянии обеспечивать своей семье прежний уровень жизни. Все это не случайно. «После окончания карьеры жизнь профессионального спортсмена радикально меняется, – говорит бывший центровой NBA, а теперь лицензированный биржевой маклер и вице-президент родной команды Phoenix Suns по работе с игроками Марк Уэст. – Внезапно вы с женой вынуждены постоянно находиться рядом у себя дома. И если раньше во время ссоры ты мог сказать: “Я пошел на тренировку!”, теперь такой отмазки нет, приходится заканчивать каждый разговор».

Еще один фактор – измены. «У меня есть приятель футболист, – говорит Анита, жена бейсболиста Латроя Хоукинса, с которым они прожили уже 11 лет. – Как-то я спросила его, зачем он изменяет жене. Он ответил мне, что очень ее любит, но чувствует, что слишком рано женился и еще не нагулялся вдоволь».

«Учитывая все особенности карьеры спортсмена, я бы строго рекомендовал им всегда заключать брачные контракты», – говорит агент Дэвид Фальк, в свое время представлявший Майкла Джордана (у которого, кстати, никакого контракта не было). «Если взять людей с похожим уровнем жизни, – говорит Рауль Фелдер, юрист, специализирующийся на разводах знаменитостей, – то мы увидим, что именно в среде профессиональных спортсменов брачные контракты пользуются крайне низкой популярностью».

В 1994 году, когда центровой NBA Дикембе Мутомбо собирался жениться на студентке медицинского университета Мишель Робертс, за день до свадьбы она отказалась подписывать брачный контракт. В это время пять сотен гостей, включая большую группу друзей и родственников из Конго, уже были на пути в Вашингтон. «Но Мишель так и не подписала контракт, – продолжает Дэвид Фальк, – и свадьба не состоялась». Отмена свадьбы стоила Дикембе около $250,000.

Нежелание позаботиться заранее о планировании семьи – не единственный пример беспечности профессиональных спортсменов в отношении финансов. Они также не задумываются о том, что произойдет с их деньгами в случае их внезапной смерти. Член Зала Славы защитник NFL Деррик Томас, погибший в 33 года в автокатастрофе, проигнорировал советы своего консультанта о составлении завещания. В итоге суду пришлось разбираться с пятью женщинами, воспитывавшими семерых детей Деррика. (Активы Томаса, заработавшего за карьеру около $30 млн, на момент смерти оценивались лишь в $1.16 млн.)

«Мы раз десять пытались уговорить Деррика посетить нотариуса, – говорит его агент Штейнберг, – но тщетно. Проблема еще и в том, что среди профессиональных спортсменов распространено суеверие, что как только ты напишешь завещание, тебя тут же настигнет смерть».

4. Большие надежды

Однако одним из самых непростых вопросов для профессионального спортсмена являются не отношения с близкими. «Не менее важно, как он ведет себя с новыми людьми, появляющимися в его жизни, – говорит Ричард Лэпчик, директор программы менеджмента спортивного бизнеса в университете Флориды. – Им часто будет нужна помощь, его деньги или работа. Многие спортсмены просто не умеют отказывать».

Во всем виноваты стереотипы по поводу того, как должен вести себя успешный профессиональный спортсмен. Если он не тратит деньги налево и направо, значит он еще не на вершине. «В молодости, – вспоминает Латрой Хоукинс, – я старался тратить все, что зарабатывал. Теперь я отговариваю молодых спортсменов поступать так же. У меня до сих пор сохранилась вся эта лабуда – золото, цепи и т.д. Я часто думаю, на фиг я все это купил?»

Когда дела у спортсменов идут в гору, вокруг них тут же появляется куча родственников и друзей. Тори Хантер вспоминает, как в прошлом августе ездил на похороны своей бабушки в Арканзас. К его удивлению, вокруг церкви на несколько кварталов подряд были припаркованы автомобили, а внутри было не протолкнуться. «Но моя бедная бабушка не знала всех этих людей! – сокрушается Хантер. – Она все время сидела дома. Когда я вышел из церкви, за мной тут же потянулась толпа людей. Они кидали мне компакт-диски, письма, проекты... Мне кричали: “Брат моей сестры ходил с тобой в один класс!...”»

Возможно, верхнюю планку расходов установил знаменитый транжира Шакил О'Нил. Согласно официальным документам об отмене бракоразводного процесса, его расходы в среднем составляют $875,015 в месяц, включая $26,500 на уход за детьми, $24,300 – на бензин [?! англ. «for gas» – прим. ред.] и $17,220 – на одежду. Но О'Нил также занимается анонимной благотворительностью и оплачивает счета на оказание медицинских услуг совершенно незнакомым людям.

Однако не у всех получается удачно совмещать приятное с полезным. В октябре 2005 года бывший защитник NBA Кенни Андерсон заявил о банкротстве, подробно рассказав о том, как он промотал заработанные за карьеру $60 миллионов. Он купил восемь машин и тратил в месяц по $41,000, включая алименты, оплату ипотеки своей мамы и собственного дома с пятью спальнями в Беверли-Хиллз. Плюс $10,000 в месяц «на клубы». Также он рассказал, что каждый месяц давал от трех до пяти тысяч долларов своим друзьям и родственникам. В июле 1992 года о своем банкротстве заявил в то время действующий бейсболист MLB Джек Кларк. У него накопилось долгов на $6.7 млн, при этом в его собственности находилось 18 машин, 17 из которых были не до конца оплачены.

Финансовые консультанты называют это «проблемой часов Rolex за $20,000». Если 22-летний парень тратит $20,000 на часы или на крутой вечер в ночном клубе, он сжигает деньги. «Но если бы он вложил их в пятипроцентные, не облагаемые налогом, муниципальные облигации с рейтингом AAA на 30 лет, – говорит инвестиционный менеджер Майкл Сеймур, – они превратились бы в $86,000. Понятно, что на эти деньги можно было бы купить не один Rolex».

«В сегодняшней экономической ситуации, – говорит Марк Уэст, – нельзя вести подобный образ жизни или пытаться постоянно стать богаче. Нужно стараться сохранить заработанное».

Но иногда бывшие и действующие спортсмены не могут устоять перед соблазном сорвать джекпот. Эд Бутовски полагает, что разгадка кроется в сознании спортсменов, их менталитете и склонности к риску, в том числе, финансовому. Выход из этой ситуации он видит в обучении: «Ничего не изменятся, пока эти взрослые люди не признают, что им нужно снова пойти учиться».

После окончания семинара Рагиб Исмаил сказал: «Значит срабатывает только одно из тридцати крупных частных капиталовложений?» Он широко улыбнулся и добавил: «Ну, даст Бог, я буду тридцатым!»