Заведующий всем

Австриец Томас Кремзер – один из самых опытных турнирных директоров мира. Почти 20 лет подряд он следит за порядком на покерных мероприятиях по всей планете – от Лондона и Монте-Карло до Сингапура и Гоа. Под его руководством проходят покерные телешоу, крупнейшие живые турниры, серии и чемпионаты. С 2004 года Томас управлял всеми этапами European Poker Tour.

Вместе со своим знаменитым американским коллегой Мэттом Саважем Томас Кремзер отвечает на вопросы о спорных турнирных ситуациях на сайте HendonMob с самого основания рубрики (сейчас идет 5-й сезон).

Первые этапы Russian Poker Tour успели пройти в России – в Москве и Санкт-Петербурге – до запрета покера, на обоих турнирным директором был Томас Кремзер. 16 марта Томас возвращается на RPT, сотрудничество его компании TK Poker Events и крупнейшей турнирной серии для российских игроков возобновится с киевского Гранд Финала. Благодарим директора RPT Эрика Шахбазяна за помощь в организации интервью.

– Привет, Томас! Очень приятно наконец-то поговорить с легендарным турнирным директором, которого знает и уважает любой российский профессионал. Вероятно, эти чувства взаимны, ведь в одном из турниров Мировой серии ты играл в кофте с российской символикой?
Мне тоже приятно слышать, что меня не только знают, но и уважают. Возможно, причина в том, что я в некотором смысле способствовал становлению покера в России много лет назад, когда покерный менеджер по имени Тони Пауэр, англичанин, управлявший покер-румами в разных московских казино, заинтересовался европейским опытом проведения покерных турниров. В ответ на его приглашение я первый раз и приехал в Россию – в январе 2006 года.

Я сразу почувствовал себя комфортно, мне все очень понравилось. Многие люди, ни разу не бывавшие в России, представляют ее совсем иначе – считают, что там очень опасно, никогда не знаешь, чего ожидать. Хотя неожиданности начинаются с первых дней, как только появляется желание туда поехать. Во-первых, нужна виза, а российское посольство как будто специально строит всевозможные препятствия для ее получения. Собственно, это одна из причин, по которой европейские игроки так редко приезжают в Россию, потому что это так сложно.

– У тебя тоже возникли проблемы?
Нет, у меня никогда не было проблем. Но сама процедура является проблемой. Посольство настроено не слишком дружелюбно, тебе как будто говорят: «Ты здесь никому не нужен, но если тебе действительно так хочется поехать, придется приложить к этому все усилия». Первый раз мне пришлось отстоять очередь, чтобы просто зайти в посольство. Они работают, кажется, с 8 до 12 утра, и отстояв два с половиной часа в очереди, я подошел к дверям около двенадцати. Меня остановили прямо на входе, я был тем человеком, с которого перестали пускать внутрь. Это случилось ровно в 12 часов, передо мной извинились и попросили прийти завтра. Так прошло мое первое знакомство с Россией. Позже я узнал о другом способе получения визы – заплатить 20 евро турагентству, которое все за тебя организует.

– Какие турниры вы проводили с Тони Пауэром? Просто небольшие соревнования в казино?
Я помню, что первый турнир мы проводили в казино «Шангри-Ла». Это был небольшой турнир на 100 человек.

– Расскажи свои первые впечатления от русских игроков, они отличались от тех, с кем ты привык иметь дело?
Я был знаком с ними и раньше, когда работал в Вене. Это популярное направление для русских покеристов. За годы знакомства с ними я начал понимать, что такое русский менталитет.

– Можешь описать среднего русского игрока?
Русские всегда хотят знать правила, и как только все понимают, начинают им следовать, а также требовать их соблюдения, хотя моя работа и так заключается в том, чтобы следить за этим. Мне нравится, что они умеют разбираться в деталях правил. Например, испанцам, итальянцам, а также иногда французам просто плевать на правила, и даже если им все подробно объяснить, они не будут им следовать, а продолжат играть по-своему и спорить. Русские игроки мне больше нравятся. Когда я первый раз оказался в России, я ни слова не говорил по-русски, был каким-то иностранцем, приехавшим со своими правилами. Когда ты не говоришь на языке игроков, они могут не воспринимать тебя всерьез, и это усложняет работу. Но в России все было наоборот. Меня принимали и уважали, работать с русскими игроками мне очень понравилось.

– Давай вернемся в еще более далекое прошлое. Как ты стал турнирным директором? Кстати, сколько тебе лет, твой возраст очень сложно определить – ты всегда отлично выглядишь!
Спасибо :) Мне 45 лет.

– Ого, а так сразу и не скажешь.
Хаха. У меня молодая жена, которая хорошо за мной следит. Покупает разные кремы, это помогает :)

– Вы вместе ездите по турнирам?
Когда как. Обычно вместе, но иногда я езжу один. Раньше у нее была другая работа, теперь ей проще ездить со мной.

– Расскажи, где и чему ты учился, чем занимался до покера.
Я учился в обычной школе, после чего поступил в мединститут, но через два с половиной года полностью потерял интерес к медицине. Обучение было слишком «сухим», так сказать, нужно было читать много книг, и я не понимал, зачем я это делаю. Мне нравится все узнавать на практике, общаться с людьми. В итоге, наступил момент, когда нужно было принимать решение, продолжать учебу или заниматься чем-то другим. Брат моего лучшего друга работал в казино, однажды я зашел к нему на работу, и этот визит изменил мою жизнь. Я оказался в новом мире, меня сразу захватила эта атмосфера.

– Это было в конце 80-х?
Да, примерно 1986-87 год. Я решил прервать учебу и пошел на курсы при казино, где стал лучшим студентом, потому что для меня это было самое важное в жизни, мне очень хотелось получить эту работу. После окончания курсов я начал работать дилером, или крупье, как мы говорим в Австрии.

– В России тоже так говорят.
Я проработал крупье около двух лет, а потом один из моих друзей, пожилой человек, с которым мы были познакомились в то время, предложил мне сотрудничество. Он был заметной фигурой в игорном бизнесе Австрии, в 70-х годах заработал огромное состояние на залах игровых автоматов. И вот, у него появилась идея открыть в Вене покерный клуб. Это очень непросто, потому что в Австрии у государства монополия на игорный бизнес, но он придумал, как обойти закон об азартных играх, и сказал мне: «Томас, я собираюсь открыть покерный клуб, но совсем ничего не знаю о покере. Зато я знаю, что ты хороший человек, не хочешь ли ты управлять моим покерным клубом?»

Для меня это было сложное решение, учитывая, что пришлось бы бросить вызов государству, к тому же в то время покер в Европе еще не был так популярен. Но я согласился, правда, мне нужно было где-то получить опыт в новом направлении. И мы отправились в Лос-Анджелес набираться опыта в американских казино. Я впервые увидел покерные залы на 200 столов, 140 из которых в субботу вечером были заняты. Я стоял там, прокручивал цифры в голове и думал: «Ого, вот это бизнес!»

Мой партнер был как раз бизнесменом, он чувствовал, куда нужно вложить деньги, и делал это. Он не бросал слова на ветер и всегда делал то, что обещал. Это помогло мне принять решение уйти с работы в казино. Я знал, что не смогу вернуться, ведь я планировал бороться против них за свой кусок пирога. Обратной дороги не было. Но мне нравится рисковать, я сам немного играю в покер. Когда мимо твоей платформы проходит поезд, выбор за тобой – запрыгнуть в него или остаться там, где ты сейчас. Возможно, поезд окажется хорошим и быстрым, но заранее никто не знает.

Я решил не упускать шанс, уволился из казино и поехал в США набираться опыта. Через год мы открыли покерный клуб, который сегодня является крупнейшим в Европе – это Concord Card Casino. Круглосуточный зал на 40 столов. До нас в Австрии никто не работал круглосуточно.

Это короткая версия истории. А вообще было очень непросто. Нам пришлось сражаться изо всех сил, чтобы отстоять свое право на легальную деятельность. И я не уставал удивляться нашему развитию. До нас в покер в Вене почти не играли. Иногда в казино собирался один стол, даже не каждый день. После нашего открытия в 1993, через пару недель мы уже собирали 20 столов, и я спрашивал себя: «Чем занимались эти люди, пока нас не было?»

В мои обязанности входило обучение дилеров, создание правил, официально моя должность называлась «управляющий казино».

– Ты сам придумывал правила или использовал американский опыт?
Правила не стоят на месте, скажем так. Конечно, мы начали с американских правил, я забирал распечатки из каждого казино. Мы даже наняли менеджера из Лос-Анджелеса, который помогал нам в первые годы.

– Просто какого-то парня, которого встретили в Америке?
Я три месяца прожил в Лос-Анджелесе, играя в разных клубах и собирая информацию. Однажды я встретил менеджера, который показался мне знающим, и мы познакомились. Ему было интересно поехать в Европу, и мы его взяли. Зачем изобретать велосипед, если кто-то уже знает, как это делается. С ним мы стали учиться быстрее.

– Можно сказать, что он был твоим учителем?
Нет, я бы так не сказал. Он оказался не таким уж хорошим парнем, как мы потом выяснили, к сожалению. Но он передал нам основные знания, это плюс... Да. В общем, я 10 лет управлял казино. Мы начали с американских правил, но как я уже сказал, они не стоят на месте. Или ты сам замечаешь какие-то нововведения в лондонских казино, или кто-то из иностранцев рассказывает, что возникшая ситуация может быть разрешена иначе. Я всегда прислушиваюсь к таким советам, это часть моего подхода и секрет успеха – слушать игроков, воспринимать критику и уметь меняться, а мне не нужно было никого спрашивать, чтобы менять свои правила. Если я был с чем-то согласен, я вносил изменения, так год от года правила менялись и усложнялись.

Поэтому и менеджеры, и игроки теперь часто обращаются ко мне за советом: «Томас, какое решение ты бы принял в такой-то ситуации?» Можно сказать, что я эксперт в этой области. Я уже три года отвечаю на вопросы посетителей HendonMob. Там есть рубрика, в которой несколько турнирных директоров предлагают свои решения для различных ситуаций, всегда очень сложных и спорных. Кроме нас с Мэттом Саважем, состав экспертов постоянно меняется.

Меня также всегда интересовали покерные турниры не только с точки зрения организации, но и как игрока. Я часто путешествовал – в Финляндию, в Париж, в Нова-Горицу, знакомился с другими турнирными директорами и наблюдал за их работой.

– Наверное, случались ситуации, когда ты бы вынес другое решение, но не имел полномочий, сидя за столом в качестве игрока?
Это происходит до сих пор, за столом всегда находится хотя бы один игрок, который знает, кто я такой. И когда возникает спорная ситуация, часто говорят: «Не нужно никого звать, у нас же Томас за столом». Но я всегда зову менеджера, потому что не могу выносить решения за или против игроков, будучи одним из них. Приходит менеджер, выносит решение, а я никогда не стану спорить. Я выскажу свое мнение только если менеджер обратится ко мне напрямую, или если я сам являюсь заинтересованной стороной, в этом случае я буду бороться за себя. В остальных случаях я храню молчание, чтобы не отвлекаться от игры. Когда я вступаю в обсуждение и начинаю что-то доказывать, я теряю концентрацию и после этого хуже играю.

– Давай вернемся в Россию. Как ты познакомился с Эриком и стал первым турнирным директором RPT?
Я встретился с ним в 2009 году. Russian Poker Tour тогда проводили PokerStars, которые меня туда и послали.

– Помнишь первый турнир RPT? Удивило ли тебя количество людей?
Я не слишком удивился, потому что ожидал этого, возможно, из-за PokerStars, ведь на их турнирах всегда много сателлитчиков. Но было приятно видеть полный зал. Организация мне тоже понравилась.

– Можешь рассказать свои впечатления от знакомства с Эриком?
Мы не были знакомы до RPT, но он сразу показался мне очень изобретательным человеком, ведь именно ему удалось заключить контракт с PokerStars, хотя в российском покере были и другие люди с намного большим опытом, насколько мне известно. Он понимал, как вести бизнес и заключать сделки. Мы вместе провели 2 турнира, но мало пересекались, потому что он занимался организацией со своей стороны, а я был турнирным директором со стороны PokerStars. Тем не менее, мы понравились друг другу, и это стало одной из причин, почему Эрик сейчас связался со мной. Мы оба больше не работаем с PokerStars, он самостоятельно развивает бренд Russian Poker Tour, а я ушел из European Poker Tour. Думаю, наше воссоединение станет взаимовыгодным. У нас обоих есть четкое представление, чего мы хотим добиться, и было очень легко прийти к согласию.

Одна из главный целей – у RPT должно появиться лицо и репутация в европейском покерном сообществе. Сейчас большинство европейцев даже не знают, что у вас проводятся покерные серии, а учитывая проблемы с визой, о которых я уже рассказывал, решиться на поездку им еще сложнее. В Европе проходит столько разных серий, можно даже не уезжать из страны, чтобы сыграть в хорошем турнире. Мы будем стараться привлекать европейцев крупными призовыми и расскажем, как много игроков собирают турниры Russian Poker Tour. Когда люди начнут узнавать, что TK Poker Events [компания Томаса Кремзера] вовлечена в организацию турниров, это придаст им уверенности. Мы не успели провести масштабную кампанию перед Киевом, но я надеюсь, что на следующих турнирах можно будет увидеть больше европейцев. Другая важная цель нашего сотрудничества – принести в Россию самые современные знания в области организации покерных турниров.

– Что заставило тебя уйти из European Poker Tour?
Я 7 лет работал в EPT – с самого начала до конца прошлого сезона. Первые 5 лет были очень успешными и счастливыми, последние 2 года – также успешными, но без прежнего энтузиазма. Как и любая крупная компания, PokerStars меняются, приходят новые люди, некоторые из них хотят оправдать свое назначение и обязательно что-нибудь изменить, например, сократить бюджеты. Два года назад в PokerStars появилась новая должность – директор по живым турнирам. Мы с самого начала не смогли с ним найти общий язык, и он сделал мою жизнь очень сложной. Он не следил за соблюдением моего контракта и не обращал внимания на претензии, приходилось бороться за каждую мелочь. В общем, было много разногласий, и стало ясно – в восьмом сезоне один из нас должен уйти. Как по личным причинам, так и по финансовым – они хотели существенно сократить расходы, и по организационным – старзы хотели нанять меня на работу. Я ценю свою независимость и всегда сотрудничал с другими сайтами, кроме PokerStars – и Full Tilt, и Everest, и Party Poker. Если бы я одел кепку PokerStars, я бы лишился возможности работать с кем-то еще. Они сделали мне предложение, которое меня в любом случае не интересовало, тем более, что деньги от эксклюзивного сотрудничества получались несравнимые с теми, которые я зарабатываю, будучи независимым. Это был конец. С одной стороны, я был счастлив, потому что 7 лет постоянных путешествий из города в город только поначалу кажутся сказкой, со временем становятся обычным делом, а потом превращаются в тяжелую работу. Ты живешь только в отелях, постоянно проводишь время в аэропортах и самолетах, и постепенно начинаешь все это ненавидеть. Если бы я продлевал контракт, то просил бы снизить количество обязательных поездок, но дело до этого все равно не дошло. Так закончилось сотрудничество Томаса Кремзера и EPT.

– То есть история, которую обсуждали на 2+2 (http://forumserver.twoplustwo.com/29/news-views-gossip/former-ept-director-allegedly-cut-prizepools-1082247/), о несоответствии между призовым фондом и количеством фишек в турнире, не имеет к этому никакого отношения?
Определенно, нет. Но история не вымышленная, в одном из турниров действительно была допущена ошибка, но она никак не повлияла на решение о продолжении сотрудничества TK Poker Events и EPT. Это было очень неприятное совпадение в нашем самом последнем турнире. Можно сказать бэдбит.

– Все виновные были уволены?
Если честно, мы до сих пор не знаем точно, что именно произошло, поэтому неясно, кого увольнять. В конце одного из турниров выяснилось, что в игре слишком много фишек. Причин этому может быть несколько: либо из призового фонда украдены деньги – обычно это первое, что подозревают игроки, либо кто-то из игроков принес фишки из другого турнира и использовал их снова, либо игрок забрал фишки из «мертвого стека» в начале этого же турнира, либо замешан кто-то из моих сотрудников – к сожалению, такое было в Concord Card Casino, один из менеджеров продавал фишки игрокам. За 18 лет работы я всякого насмотрелся. Пожалуй, мне известны все способы мошенничества – и игроков, и организаторов, и персонала. Когда идет игра на деньги, кто-нибудь всегда хочет заполучить их обманным путем.

Мы провели тщательное расследование, но так и не смогли разобраться, что произошло. Это был единственный такой турнир, первый раз за 7 лет. Теперь игроки связывают мой уход с этой историей, но PokerStars уже официально подтвердили, что она тут не при чем.

– Насколько большая часть твоей работы посвящена выявлению мошенников?
Очень небольшая, потому что в покере сами участники контролируют ход игры, в отличие от игр против казино, например, когда за столом блэкджека кто-то считает карты, пытаясь получить преимущество. В покере игроки сражаются между собой, и восемь-девять игроков постоянно следят друг за другом, а дилер следит за всеми, поэтому возможностей что-то провернуть остается мало. Такие вещи происходят очень редко.

Большая часть моей работы – это организация (70%) и разрешение спорных ситуаций за столами (30%). И еще один важный навык – умение общаться с людьми. Управлять – это одно, знать правила – другое, но самое главное – уметь убеждать игроков им следовать, это ключевой момент для турнирного директора. Ты можешь хорошо разбираться в правилах, но если игроки тебя не слушают – тебе ничего не поможет. Это очень важно.

– Спасибо за интервью, было очень интересно. Недавно мы брали интервью у Кирилла Герасимова, который выиграл чемпионат мира по хедз-апу в Concord Card Casino – кто бы мог подумать, что ты им управлял!
Да, я присутствовал при этом. Мы с Кириллом сразу подружились. Он совсем не знал английского, но мы убедили его дать интервью австрийскому телевидению. Я выступил переводчиком, и мне пришлось выдумывать, что он говорит, потому что я тоже не знал ни слова по-русски. Он говорил несколько фраз, а я «переводил»: «Я счастлив стать первым русским чемпионом по хедз-апу, это очень важный титул для меня» и так далее.

– Это очень смешно.
Да, я очень люблю Кирилла, особенно когда мы не попадаем за один стол. Три раза мы оказывались в турнире за одним столом, и все три раза он меня выбивал. Каждый раз. Мы хорошие друзья, но у него всегда лучшая рука. В кофте с российской символикой я играл чемпионат по омахе за $10,000 на WSOP 2010. В турнире оставалось 4 стола, я вошел в деньги, и тут за наш стол посадили Кирилла. В последней раздаче второго дня мне пришла хорошая рука – короли, две масти – и я решил заработать немного фишек, но у Кирилла на большом блайнде, естественно, оказались тузы. Все деньги отправились в центр стола, а Томас отправился отдыхать. И с Кириллом так каждый раз!