У меня три браслета, но я даже не представляю, где они находятся

72-летний Дьюи Томко – один из самых известных игроков прошлого. Он выиграл три браслета и дважды проигрывал в хедз-апах главного турнира. По словам Дойла Брансона, Томко нет равных среди всех покеристов по выигрышам на поле для гольфа. Пару недель назад Сара Геринг из PokerNews пообщалась с Дьюи во время небольшой серии Heartland Poker Tour.

Я зарабатываю покером с 15, то есть уже больше 50 лет. Начал играть в Пенсильвании, в подсобках бильярдных клубов. Сначала раздавал карты, постепенно сам научился играть и стал профессионалом. Мне повезло с окружением, друзья мне очень помогли. Я был молод, они научили меня играть в хороший честный покер. Нечестных игроков тогда тоже хватало.

Во время учебы в колледже продолжал зарабатывать игрой. Потом переехал во Флориду, играл во всех местных клубах и устроился работать учителем в школу на зарплату $6,100 в год. Это был мой дополнительный доход, потому что в покере я находил просто невероятные составы, даже лучше, чем в Вегасе. Как и все, я начинал с низов, играл $5/$10 [лимит], потом $25/$50 и $50/$100. Если считаешь себя достаточно сильным, рано или поздно отправляешься искать счастья в Вегасе. А там уже предела нет.

Покер – игра на выживание. Я вырос в замечательной, но не очень богатой семье. Мне нравились качественные вещи, но позволить их я мог только благодаря игре в покер. Все успешные игроки того времени учились выживать. У покера много общего с гольфом. Опытный игрок по технике удара может точно определить имя гольфиста. Так и в покере у всех свой стиль. Секрет успеха – найти способ выигрывать. Неважно, какая игра, главное подобрать такой стиль, чтобы играть в плюс. Кто-то играет тайтово, кто-то лузово, выигрывать можно по-разному. Соперники могут считать вас слабым игроком или сильным, это вообще не имеет никакого значения. Важен только результат, причем не за 1-2-5 лет. Сейчас очень много молодых и сильных игроков, но будут ли они такими через 10 или 50 лет? Меня постоянно спрашивают, считаю ли я себя хорошим игроком. Я всегда отвечаю – спросите через 50 лет, тогда я буду знать точно.

Я всегда много путешествовал в поисках игры, даже когда работал учителем. Ради пары тысяч мог пролететь через всю страну. Тогда не было такой крупной игры, как сейчас. Я играл в Далласе, Эль-Пасо, Калифорнии. Приходилось сидеть за одним столом с наемными убийцами, грабителями банков, потому что у этих ребят были деньги. Тогда еще не всегда играли с дилерами, раздавали все по очереди. В 5 раздачах из 10 кто-нибудь обязательно пытался пихнуть. Сейчас гораздо проще, над столами установлены камеры, а тогда самому нужно было заботиться о честности игры. Если предлагали поиграть хедз-ап, значит точно запланировали что-то исполнить. Никто не соглашался. Таким был покер 40-50 лет назад. Сейчас он стал гораздо чище, даже знаменитости играют. Я прилетаю в Вегас и раздаю автографы, а тогда мог оказаться в полиции. И мне кажется, популярность игры будет только возрастать.

Обычные зрители не понимают разницы между кэш-игрой и турнирами. По телевизору показывают, как один игрок сделал рейз на 2 млн с , а второй переставил его на 6 млн с . В кэше с такими руками никто не поставит даже доллар. Много хороших турнирных игроков не имеют ни единого шанса в кэше и наоборот. Есть игроки, у которых хорошо получается и там, и там, но большинство сильны в чем-то одном.

В школе я получал $6,100 в год или $35 в день. А в гольф однажды проиграл $22,000 за один матч. На следующий день мне надо было возвращаться на работу, но ночью собралась игра, а мне нужно было отыгрываться. В гольф и в покер играли одни и те же люди. В тот день закончилась моя учительская карьера. Я пришел в школу и попросил найти мне замену, пообещал сам платить человеку зарплату, только чтобы моя жена ничего не узнала.

Большинство матчей в гольф организовываются прямо за покерным столом. Игроки искали способ выгодно поставить. Кто-то заключал пари на спортивные события, кто-то договаривался играть в гольф. Я начал играть после знакомства с Дойлом. Позже мы с ним и Чипом [Ризом] стали партнерами, и наше сотрудничество продолжалось более 30 лет. Но сначала Дойл был моим соперником. Во время первой встречи он рассказал, что только что выиграл в гольф несколько сотен тысяч. Я тоже загорелся, начал играть и был самым сладким соперником. Меня будто обворовывали. Причем они всегда точно знали, сколько у меня денег, специально следили. Все что я выигрывал в покер, на следующий день оставлял им на поле. В течение 4 или 5 лет благодаря Дойлу я оставался банкротом, а как только стал у него выигрывать, он сразу предложил стать партнерами.

У меня есть история про Дойла. Мы еще не стали партнерами, я работал в школе. Отлично запомнил, что банкролл у меня был $98,000. Летом, пока учеба не началась, я три дня подряд играл в покер. Потом встретил Дойла, и мы полетели в Нэшвилл играть в гольф с каким-то парнем. Утром спустились с самолета, я предупредил Дойла, что просидел за покерным столом три дня без перерыва и не смогу играть. Он ответил, чтобы я не волновался, просто приходил на поле, где можно будет заключить сайдбеты, и все в таком духе. Играли по $10k-20k за лунку, и в тот день Дойл выиграл у меня $98,000. Отправил меня домой тем же вечером, я даже в отель не заезжал. Чтобы восстановить банкролл, вернулся на $1/$2. Вот так поступил со мной приятель Дойл.

Однажды я поехал на Мировую серию. Отпросился с работы под предлогом, что травмировал спину, передвигая холодильник. Тогда серия продолжалась 13 дней. Я поехал на весь срок и выиграл турнир. Об этом написали в газете, а на работе узнали, что никакой травмы не было. К счастью, у меня были хорошие отношения с директором, мы вместе ставили на футбол.

Мировая серия набирала популярность на наших глазах. И у всех из нашей компании были браслеты [за первую победу в турнире за $1,000 по NLHE в 1979 году Томко получил $48,000]. Но тогда им вообще не придавали никакого значения, потому что основной экшен разыгрывался на стороне. Никто не бросал кэш ради турниров. Дойл при желании мог бы выиграть 20 или 30 браслетов. Чип вообще не играл турниры, а я считаю его сильнейшим игроком всех времен. У меня три браслета, и я даже не представляю, где они сейчас. Обычным делом было просто бросить кубок за победу в турнире прямо в отеле, не тащить же его домой. Сейчас, кажется, отношение поменялось.

Все соперники за столом тогда были уникальны, каждый отличался ярко выраженной индивидуальностью. Мы получали удовольствие от игры. Сейчас все сидят в телефонах, даже анекдоты не рассказывают, а посылают друг другу текстом. Не поймите меня неправильно, молодые игроки очень сильные, я не принижаю их скилл, но социальная сторона покера исчезла. Здесь [на серии Heartland Poker Tour] людей не так много, и я никогда в жизни не играл так дешево. Но мне очень нравится, отличная атмосфера. А когда я приезжаю на Мировую серию, я не знаю ни одного человека за столом, хотя раньше знал абсолютно всех. Все сидят в телефонах, с наушниками, раздачи длятся по 10 минут… Покер уже совсем не тот. Возможно, не стоит этого говорить, но больше всего меня раздражает, когда за ТВ-столом игроки наряжаются в костюмы Человека-паука и ведут себя перед камерами, как идиоты. Это вредит покеру. Было время, когда по телевизору показывали 29 турниров Мировой серии, а сейчас не больше двух. Никто не хочет на это смотреть. Я не включал покер на ТВ уже лет 10, хотя обожаю игру. Мы просто из разных поколений, мне нравится играть с игроками постарше. Молодые парни тоже по-своему получают удовольствие, наслаждаются жизнью, зарабатывают деньги, путешествуют. Просто мне это не подходит. Вопрос в том, сколько из них выживут в покере. Я могу назвать максимум 5 человек, которые успешно играют на протяжении 50 лет. Есть множество примеров, когда успешно играют 5-10-15 лет, но продержаться 50-60 лет намного сложнее.

В наши годы тоже была дорогая игра, как и сейчас. Только играли такие лимиты всего несколько человек. Регулярно приезжал один француз, Джерри Басс тоже играл с нами и Гэйб Каплан. А сейчас во время Мировой серии прилетают игроки из Китая, Германии, со всего мира. В Bobby’s Room одновременно играют три стола, и на них километровые очереди. В наше время дорогую игру нужно было организовывать заранее. Зато у нас был гольф. Если не собиралась игра, мы летели в другой город, чтобы обыграть кого-нибудь в гольф.

В покере нужно не только подняться наверх, но и удержаться там. Все игроки проходят через взлеты и падения, лишь некоторым удается закрепиться наверху. Я играл с сильнейшими игроками на $20/$40, но стоило им подняться на $80/$160 или $100/$200, как все их умения пропадали. Не спрашивайте, почему. У всех свой предел комфорта. Когда разыгрываются огромные деньги, это требует совсем другого отношения.

Я всегда спускался по лимитам, если проигрывал. Потому что у меня есть семья, это все меняет. У Стю Ангара семьи никогда не было, и он играл одинаково – будь на столе $1,000 или $1 млн. Его не волновало, где он будет спать вечером и нужно ли оплачивать счета. Такие ребята очень опасны. Они выигрывали гораздо больше денег, чем я когда-либо разыгрывал. Но и проигрывали тоже. Я знаю много примеров средних игроков – себя я тоже к ним отношу – которые обеспечили себе безбедную жизнь благодаря дисциплине и правильному банкролл-менеджменту. Но множество невероятно талантливых игроков типа Стю регулярно оставались вообще без денег в кармане. Одних способностей в покере недостаточно. При выходе из покерного зала приходится преодолеть множество соблазнов – девушки, столы для крэпса и блэкджека, бары. Многие сильные игроки провалились не из-за своих покерных способностей, а по другим причинам. Нужно уметь контролировать свои пороки – жадность, зависть. Если кто-то за столом выигрывает все деньги, вас это вообще не должно волновать. Ваша дистанция – вся жизнь, а не один день.

У меня был период, когда покер меня полностью поглотил. Мне помог Джек Биньон, хотя я считал его сумасшедшим. Я так любил покер, что в течение 20 лет даже не знал, кто президент США. Меня это вообще не интересовало, я только играл. Был уверен, что мне это никогда не надоест. А Джек однажды сказал, что я должен начать инвестировать деньги: «Настанет момент, когда ты больше не захочешь играть в покер». Через 5 лет после той беседы так и произошло. Я вновь начал играть только два года назад после 10-летнего перерыва. Играл только на Мировой серии, настолько перегорел. Сейчас я не могу представить себя играющим ради заработка, только ради развлечения. В 5 часов я уже дома с семьей. А раньше играл по 7 дней подряд, иногда по 4-5. Зато сейчас я вновь получаю удовольствие от покера.

В моей карьере были разные периоды. До большого перерыва я уже несколько раз бросал покер, потом возвращался. Мне нужен вызов, поэтому я увлекался гольфом и занимался бизнесом. Сам я не очень умный бизнесмен, но мне очень везло с партнерами.

Иногда в жизни требуется что-то новое. Когда я уходил из покера, рано или поздно неизменно возникало желание вернуться.

Прозвучит банально, но я за все благодарю бога. Я очень религиозный. Чем старше становлюсь, тем лучше понимаю, что без веры ничего бы не добился. В молодости я был заносчивым, а сейчас моя жизнь сильно изменилась, я каждый день хожу в церковь. Хоть я и гэмблер, но всегда был верующим. Во времена, когда я играл с Дойлом и Чипом, у нас были… Даже не знаю, как это назвать, что-то вроде церковных семинаров прямо во время покерных сессий. Мы не вставали со стола, священник приходил прямо к нам. Это продолжалось около пяти лет. Были периоды, когда я забывал про церковь, надеюсь, больше этого не произойдет. Вера помогает пережить самые тяжелые времена.

Я повторно женился, моему сыну 8 лет, а у жены еще три ребенка от предыдущего брака, и мы очень близки. Несмотря на все мои победы в покере и гольфе, я понимаю, что нет ничего важнее семьи. Это приходит только с возрастом, в молодости я этого не понимал.

Я играл в покер и был уверен, что так будет всегда. Расскажу еще одну историю. В 1981 году Стив Винн и Джек Биньон предложили мне $900k в год за должность управляющего покерным залом в Golden Nugget и 10% от прибыли. Но мы выигрывали тогда такие деньги, что я отказался. Был настолько глупым. Через пару лет покерная экономика пережила кризис, игры стало намного меньше, и я согласился на эту работу за $200k.

Запомните, ключ к успеху в покере – научиться выигрывать. Можно быть очень сильным игроком, но не уметь выигрывать.