Лудоманские истории Майка Секстона

– Мы беседуем с легендой покерного мира, легендарным голосом WPT, недавно одержавшим победу в главном турнире этапа WPT в Монреале! К слову, там он получил невероятный чемпионский пояс – я никогда не видел ничего подобного. Поговорим и об этом, и о событиях, которые произошли много лет назад. Как дела, Майк? Добро пожаловать!

Думаю, почти все мои зрители знают, кто ты такой. Но если представить, что существует игрок в покер, который не знает о Майке Секстоне, как бы ты описал себя за 30 секунд?
– Я бы начал с того, что всю жизнь играл в покер. Стал профессионалом в 1977-м и двадцать с лишним лет зарабатывал исключительно игрой. В конце 90-х занялся организацией турниров под названием Tournament of Champions of Poker, начав таким образом переходить из игроков в бизнесмены. Затем долго работал на Party Poker и World Poker Tour, и эти предприятия навсегда изменили покерный мир. Нет нужды объяснять, к чему привела возможность играть в покер в интернете, где Party стали одним из пионеров. А серия WPT совершила революцию в показе покера по ТВ. Достаточно сказать, что до WPT ни в одном казино мира не было регулярной игры в безлимитный холдем, но после того, как турниры серии начали показывать по телевидению, он быстро превратился в главную разновидность покера.

– Итак, ты начал играть в 1977-м...
– Я играл и до этого, но именно в 77-м развёлся и уволился с работы, которой отдал три с половиной года. Покер в тот момент приносил мне больше денег, чем работа в продажах, я обожал играть и совершенно не уставал, поэтому решил сделать хобби профессией. Ведь если не получится, всегда можно найти новую работу! В следующие 20 с лишним лет я ни разу не получал зарплату и жил только игрой.

– Типичная история 2008 года! Не думал, что в 1977-м покер был таким популярным, чтобы уверенно уходить в профессионалы.
– Я жил в Северной Каролине и играл в домашних играх. Сам организовывал игру два раза в неделю, ходил к другим, путешествовал по штату... В 1984 году впервые съездил на Мировую серию покера. За неделю сыграл три турнира, два раза вышел на финальный стол и подумал, что, видимо, пора переезжать в Вегас... С января 1985-го и по сию пору живу в Лас-Вегасе.

– Ух ты! Об этом периоде твоей биографии я не знал. Расскажи, насколько опасными были домашние игры тех времён. Налёты, ограбления? Как удавалось находить точки для игры?
– Мы просто рассказывали друг другу за столом, где ещё можно поиграть. Поразительно, но все игры, в которых я участвовал, были совершенно безопасными. Сам я собирал гостей два раза в неделю в своей квартире на протяжении примерно десяти лет, об этом знали все жители нашего города. Но там ни разу не появились ни грабители, ни полиция, ни шулера. Прямо восьмое чудо света! Может быть, сказывался авторитет букмекеров, которые участвовали в организации игры. Никто не хотел переходить им дорогу.

– Поразительно. Поддерживаешь ли связь с кем-то из старых соперников?
– Да, со многими продолжаю общаться. Ты не представляешь, какое удовольствие все мы получали от игры. Едва закончив сессию, я уже горел желанием начать следующую! У нас действовало правило, что на баттоне можно заказывать любую игру, которую сможешь объяснить другим участникам. Поэтому мы часто играли в совершенно безумные варианты покера и благодаря этому быстро прогрессировали. Я убеждён, что это помогло мне в профессиональной карьере. Считаю, что узкие специалисты ограничивают свой заработок. Самые дорогие игры в Вегасе проходят в смешанном формате, и это не случайно. Раньше ты просто входил в казино и садился в ту игру, которую выбирал турист. Отказаться сойтись со слабым игроком только потому что не играешь в семикарточный стад? Немыслимо! Думаю, профессионал должен уметь всё.

– Пожалуй, в онлайне ситуация немного другая. Лично я начал по-настоящему прогрессировать только когда полностью сосредоточился на одной игре. Но в живой игре универсализм выглядит вполне логично.
– Помогает и то, что в офлайне мы играем только один стол – так легче сосредоточиться и научиться.

– Как проходило обучение новым играм? Ведь ни книг, ни видео тогда не было...
– Всё просто. Если возвращаешься домой без денег, то чешешь затылок и ищешь причины проигрыша. Книг и других обучающих материалов не было, поэтому оставалось или думать самостоятельно, или обращаться с вопросами к людям, чью игру ты уважаешь. Не думаю, что с тех пор изобрели способ лучше. Обсуждение раздач с сильными игроками всегда очень помогает. Но чаще приходилось работать самому. Нас учил опыт.

– Поговорим о твоей победе на WPT Монреаль. Это невероятно – голос WPT поднимает над головой чемпионский пояс! Думаю, ты многих порадовал...

– Пожалуй, я стал популярным чемпионом. Особенно болели за меня коллеги по команде организаторов WPT. Надо сказать, в первые 7-8 лет я ни разу не играл в наших турнирах – Стив Липскомб, создатель серии, считал, что если кто-то из команды выйдет на финальный стол или выиграет, люди подумают, что всё подстроено. Мы с Винсом ван Паттеном прилетали только к финальному столу. Но в районе 8-го сезона – после перезаключения контракта WPT со спонсорами – нас начали приглашать почти на все турниры с первых дней и сказали, что если мы хотим, то можем участвовать в игре. Другие игроки не возражали, даже наоборот: два старика, скорее всего, безнадёжно минусовые... Я играл немного чаще, чем Винс – до сих пор очень люблю покер, хоть мне и не нужно больше зарабатывать им на жизнь. Мне нравится соревноваться с молодыми звёздами, пытаться противостоять им. Конечно, помогает то, что я смотрел все финальные столы всех турниров WPT, видел, кто и за счёт чего побеждает... Поразительно, сколько сейчас сильных игроков. Я глубоко уважаю всех, кому удаётся зарабатывать турнирным покером. Это очень тяжёлое занятие.

– По-моему ваше с Винсом участие в турнирах WPT – отличная идея. Вы столько лет на экранах, у вас множество поклонников – кому из них не захочется отыграть день за столом с Майком Секстоном?
– Конечно, от этого выигрывают все. Добавлю, что участие в турнирах помогает нам лучше работать над шоу, ведь почти всегда на финальном столе оказывается кто-то, с кем мы играли в предыдущие дни.

– Как родилась идея проведения Турнира чемпионов, организацией которого ты занимался?
– В гольфе есть аналогичный турнир, в котором можно сыграть только если ты выиграл один из турниров PGA-тура. Мне захотелось создать такое же полузакрытое мероприятие в покере. Необходимым условием участия была победа в любом турнире с бай-ином $200 и больше, собравшем по крайней мере 40 человек, одержанная не раньше, чем за год до Турнира чемпионов. Также мне хотелось, чтобы соревнование проходило по смешанным играм, а не только безлимитному холдему.

Все говорили, что идея обречена на неудачу. Но я чувствовал, что люди, получившие право сыграть в таком турнире, захотят его реализовать, и неумение играть в какую-то из игр их вовсе не отпугнёт – они просто научатся... В первый же год (1999) в турнире с бай-ином $2,000 приняли участие 685 человек – по нынешним меркам не слишком много, но учтите, что за два месяца до Турнира чемпионов прошёл главный турнир Мировой серии, который собрал 398 человек. У нас было почти вдвое больше, и этим достижением я всегда буду гордиться.

Некоторой проблемой было то, что лучшие игроки мира предпочитали играть кэш и могли не попасть в число отобравшихся – просто потому что они редко садились в турниры. Поэтому я ввёл ещё одно правило – позволил участвовать в Турнире чемпионов всем обладателям браслета WSOP. Поэтому в них смогли сыграть Чип Риз, Дойл Брансон, Билли Бакстер и другие звёзды.

Я успел провести всего три таких турнира и ничего не заработал, но благодаря им получил предложения и от Party Poker, и от WPT, заметно изменившие мою жизнь.

– Донни Питерс говорит, что в конце 70-х ты жил в одном доме с Чипом Ризом и Дэнни Робинсоном...
– В 70-х они были сильнейшими игроками в Лас-Вегасе. Мы с Дэнни Робинсоном вместе росли и были лучшими друзьями. Когда я приехал в 1977-м, Дэнни пригласил меня пожить у него. Я не играл хайстейкс, потому что был не так богат, но благодаря Дэнни и Чипу Ризу познакомился со всеми сильнейшими игроками тех лет – Пагги Пирсоном, Стю Ангаром, Дойлом Брансоном...

– Отличная работа по налаживанию связей! Очень современно.
– Да уж, друзья всегда помогали мне держаться на плаву. Деньги у меня не задерживались из-за неудачных ставок на спорт, но Пагги Пирсон или Стю Ангар всегда были готовы дать на раскрутку тысяч пять или позвать в хорошую игру, взяв у меня долю. С другой стороны, если бы я приехал как профессионал-одиночка, мне пришлось бы ответственнее подходить к банкролл-менеджменту, и я, возможно, не проиграл бы столько денег у букмекеров...

– Интересная точка зрения. Я тоже считаю, что привычка к бэкингу не даёт игрокам воспитать в себе многие полезные качества... Продолжаешь ли ставить на спорт?
– Гораздо меньше, чем раньше. Бывало, что я ставил больше, чем имел за душой – у меня всегда был открытый кредит у букмекеров. Гордиться тут нечем, конечно. Нынешние игроки в покер намного профессиональнее звёзд прошлого, которые отчаянно увлекались любыми азартными играми – казино, скачками и, конечно, особенно ставками на спорт. Современные покеристы – образованные и умные молодые люди, избегающие многих соблазнов.

Много лет назад Бобби Болдуин сказал мне, что великим игроком можно стать даже имея крупный лик, но только один: ставки на спорт, стрип-клубы, игры против казино... Если их больше одного, шансов у тебя нет, потому что экшен в Лас-Вегасе продолжается 24 часа в сутки, и ты гарантированно останешься без денег. У меня был только один лик, но и его хватало, чтобы регулярно оставаться на мели.

Что ж, я извлёк урок – сейчас у меня получается себя контролировать. Может быть, это лишь иллюзия. Но, должен сказать, я испытываю огромное удовольствие, когда включаю телевизор в воскресенье и смотрю матч, на который сделал ставку. Не хочется полностью лишать себя всего этого.

То же самое с гольфом. Просто не могу себе представить, как можно играть в гольф без денег! Хороший удар должен что-то значить...

– Потрясающе, Майк! Мы столько о тебе не знали!
– Молодые игроки воспринимают меня только как комментатора WPT, откуда им знать, что до этого я профессионально играл 25 лет...

– В чате просят рассказать лудоманскую историю. Мне кажется, главной лудоманской историей твоей жизни была работа на Party Poker...
– Никаких сомнений! Во всём мире найдётся не так уж много людей, которые заработали с помощью покера больше меня. И львиная доля этих денег пришла от продажи моей доли Party Poker. Полученные средства я частично потратил, частично инвестировал в недвижимость, начал ставить 50-100 тысяч долларов на матч и постепенно потерял всё. Повлиял и кризис рынка недвижимости, но в основном плохие ставки. Отлично понимаю, как знаменитые спортсмены, вышедшие из неблагоприятной среды и ставшие мультимиллионерами, быстро теряют все свои деньги после окончания карьеры. Стараюсь пореже вспоминать об этом, но со мной было то же самое – на меня свалились гигантские деньги, когда я не был к этому готов.

– Сколько ты получил за акции Party Poker?
– 15 миллионов сразу и ещё 15 после публичного размещения акций.

– Можешь рассказать, как ты оказался владельцем такого пакета?
– За пару дней до Рождества 2000 года я играл в турнире в Атлантик-сити. Мне позвонил человек из Торонто, которого я знал по Турниру чемпионов, и спросил, не работаю ли я с покерными сайтами в интернете. Получив отрицательный ответ, он сказал, что какие-то люди хотят создать новый сайт, и я был бы идеальным кандидатом, чтобы их консультировать по всем вопросам, связанным с покером. Он предложил стать моим агентом и получить свой процент от сделки. Я согласился. В тот же день он назначил мне встречу в Bellagio с леди по имени Рут Парасол.

Через два дня мы с ней сели за стол в Bellagio, и первым, что она сказала, даже не взглянув на моё резюме, было: «Если мы возьмём тебя на работу, готов ли ты приступить через неделю – в Индии?» Именно там трудились разработчики софта, нуждавшиеся в руководстве. Я сознался, что ничего не знаю о программировании, но этого и не требовалось – достаточно было знать правила покера. Что ж, говорю, я одинок и могу приступить к работе в Индии через 10 дней. Что нужно делать? «Помогать разрабатывать софт для игры, дизайн рума, писать правила и так далее...» – «Окей, это я могу. Сколько будете платить?» – «А сколько ты хочешь?» – «Ну, я хочу долю сайта, бонус, если всё пойдёт хорошо, и зарплату $15,000 в месяц!»

Она и глазом не моргнула, и тогда я добавил, что ещё хочу $100,000 подъёмных. К слову, в тот момент я в очередной раз остался совершенно без денег.

Услышав про подъёмные, она попросила отсрочки до завтра, чтобы обсудить с коллегами. Назавтра я услышал, что все мои условия их устраивают, кроме подъёмных, потому что в этом бизнесе никто никогда не платит деньги вперёд – в конце концов, совершенно неизвестно, выстрелит ли сайт. Поэтому они отказываются.

Вскоре со мной связался агент и сообщил, что они по-прежнему очень хотят работать именно со мной. Я ответил: «Если ты выбьешь мне $100,000 подъёмных, я заплачу тебе $20,000. Веди жёсткие переговоры».

Что ж, через некоторое время мне позвонили снова и предложили поднять зарплату в первые 10 месяцев на $10,000 – то есть вместо $15,000 я бы получал $25,000. На это я согласился и через неделю оказался в Индии.

Во всей компании работали человек 40, все моложе 30 лет, и никто из них не знал правил покера. Я был поражён, что люди, не знавшие об игре совершенно ничего, кроме того, что это очень перспективное занятие, решили сделать покерный рум. Я рассказывал разработчикам, как сидят игроки за столом, чьё слово первое, какие варианты действий есть у каждого из них и так далее. Мы начали с лимитного холдема, потом сделали семикарточный стад и стад хай-лоу, омаху и омаху хай-лоу... В первой версии рума все игры были лимитными. Работа над сотфом заняла четыре месяца. Потом я полетел в Доминиканскую республику, где находилась служба поддержки, чтобы рассказать им, на что будут жаловаться игроки в покер и как на это реагировать, потому что в службе поддержки о покере тоже не имели ни малейшего понятия.

1 августа 2001 года рум заработал. Сначала там были только одностоловые сателлиты к созданному мной турниру Party Poker Million. 100 человек, отобравшиеся в руме, селились на роскошный круизный лайнер и играли турнир с первым призом миллион долларов...

Так всё началось. Потом мы стали первым румом, давшим рекламу по телевидению, и наша база игроков в мгновение ока увеличилась в десятки раз. Остальное – достояние истории. Меньше четырёх лет понадобилось, чтобы с нуля превратиться в предприятие с биржевой стоимостью 9 миллиардов долларов. К сожалению, за полтора года до выхода на биржу я продал свою долю...

Я был последним акционером рума, жившим в США, онлайн-покер находился в «серой» зоне с точки зрения закона, и другие акционеры предложили выкупить мои акции. Я спросил, сколько они предлагают. Они поинтересовались, сколько мне нужно. Так, говорю, давайте каждый из нас напишет на листе бумаги цифру, и посмотрим, насколько близкими они окажутся. У меня не было доступа к бухгалтерии, но я примерно представлял, сколько рум зарабатывает в день, и быстренько посчитал в столбик стоимость своей доли. Когда мы вскрылись, они давали мне 10 миллионов, а я хотел 15. У меня по-прежнему не было денег – я получал зарплату, но практически ничего не откладывал. И всё же я настоял на своём и получил 15 миллионов, правда, в рассрочку – 5 миллионов сразу и 2 миллиона в год следующие пять лет при условии, что я буду продолжать работать на Party Poker в прежней должности и не сотрудничасть с другими румами. Умный ход с их стороны!

Если бы я подождал и продал свои акции, когда рум вышел на биржу, я бы получил 500 миллионов. С другой стороны, это как жалеть о пасе, когда ты выкидываешь 7d 5d на рэйз и рерэйз и смотришь на флоп 8x 6x 4x , на котором у обоих соперников по сету. Если бы я отказался от 15 миллионов, а закон UIGEA вышел на полтора года раньше, мне осталось бы только застрелиться. Я посчитал, что 15 миллионов долларов мне хватит до конца своих дней – по большому счёту, так и должно было быть...

– Жизнь – игра. Если Майк рассказывает такие истории в своей книге Life's a Gamble, не понимаю, почему вы её до сих пор не купили!

– Читатели часто говорили мне, что часть книги, посвящённая работе Party Poker, стала для них самой интересной. Это бизнес-история, про которую мало кто знает за пределами покерного сообщества. Я проводил семинар в Гарвардской школе бизнеса и других местах и когда рассказывал, что маленькая компания, существовшая четыре года, в день размещения акций стала дороже British Airways, MasterCard и многих других гигантов бизнеса, у слушателей наступал шок. В те годы компания Party Poker росла быстрее Microsoft. Это невероятная история!

Когда в 2006 году вышел закон UIGEA, мы зарабатывали 2.2 млн в день, а наша доля на рынке составляла 58%. Юристы сказали, что не видят, где именно мы нарушаем закон, но рисковать нельзя, ведь если нашу деятельность признают противозаконной, акционеры смогут подать на нас в суд. Четыре совладельца, каждый из которых стал миллиардером, решили не рисковать и ушли с американского рынка. А конкуренты остались и разрабатывали этот рынок ещё пять лет... Грустная история для Party Poker – быть на вершине и потерять практически всё в один день.

Правда, мне нравится направление, в котором развивается рум сейчас. За прошлый год мы выросли на 20%.

– Ты продолжаешь их консультировать?
– Да, после продажи рума новые владельцы попросили меня продолжать работу. Я по-прежнему консультирую Party и горжусь тем, что являюсь их представителем.

– Сегодня, когда абсолютный лидер рынка стремится выжать побольше денег из своих клиентов, нам всем не хватает рума, который бы заботился об игроках...
– Знаешь, когда мы начинали, на рынке безраздельно царил Paradise Poker, и никто не верил, что с ними можно конкурировать: у них был феноменальный софт и огромные доходы. Однако мы обошли их играючи... Если когда-нибудь Party сможет вернуть себе лидерство, это не станет для меня шоком.

– Какова ситуация с онлайн-покером в США на сегодняшний день?
– Эх... Меня ужасно раздражает нынешняя ситуация. Невероятное лицемерие, что мы можем играть в казино, ставить у букмекеров и на скачках, но не можем играть в покер у себя дома. Дело не в том, что я искренне люблю играть в покер – это принципиальный вопрос личной свободы. Какое право имеет правительство решать за нас, чем мы можем или не можем заниматься у себя дома? Кому-то нравится заказывать экстравагантные обеды, кому-то – заниматься шопингом, другие тратят безумные деньги на отпуск... Миллионам людей нравится развлекать себя, играя покерные турниры в интернете. Заплатить двадцать долларов, чтобы попытаться выиграть тысячу. Это такое же развлечение! Многим оно нравится, а тем, кому не нравится, его никто не навязывает. Государство же может получать очень хорошие деньги, регулируя этот рынок – деньги, которые можно направить на строительство дорог, пожарную безопасность, содержание школ и так далее. То, что этого не происходит, абсурдно!

– Я изучал ситуацию в Калифорнии, и похоже, там многим заправляют индейские племена, владеющие казино. Вряд ли нам удастся найти с ними общий язык.
– Да, вся власть в вопросах азартных игр в Калифорнии в руках индейцев. Из-за этого, например, игорные заведения, расположенные в резервациях, предлагающие игровые автоматы и игры против казино, платят гораздо меньше налогов, чем казино с покерными клубами вне резерваций, которым запрещено ставить слоты и т. п. Конечно, легализация онлайн-покера индейцам совершенно невыгодна. И это печально, ведь если бы эти законы приняли в Калифорнии и Пенсильвании, начался бы эффект домино, и вскоре в покер можно было бы играть по всей стране.

2016-й был годом президентских выборов – серьёзные решения в такое время не принимаются. Но и теперь легче не стало. Когда такие люди, как лицемерный Шелдон Адельсон, приветствующий игроков в своих казино и ужасно беспокоящийся за их судьбу при игре в интернете, вкладывают огромные деньги в победителя президентской гонки, ясно, что перемен к лучшему произойти просто не может.

Любой американец, который хочет проиграть все свои деньги, найдёт, как это сделать – скачки, букмекеры и так далее. Безусловно, кто-то из посетителей покерных румов тоже проиграет больше, чем может себе позволить. Но это вопрос личной свободы и ответственности! Мы отвечаем за свои поступки. Если какие-то люди, незначительное меньшинство, неспособны нести такую ответственность, это не может быть причиной наказывать всех остальных! Некоторые подсаживаются на онлайн-шопинг, но на это занятие правительство не накладывает никаких ограничений. А вот покер почему-то страдает...

Всё-таки я верю, что когда-то разум возобладает. Конечно, такого же покерного бума больше не будет – люди стали играть намного сильнее, стольких слабых игроков, как в начале 2000-х, не предвидится, но трафик всё равно будет очень приличный.

Огромный ущерб индустрии нанесла история Full Tilt Poker. Удивительно, что никто из её виновников не оказался в тюрьме...

– Поддерживаешь ли ты отношения с кем-то из команды FTP? Или не хочешь иметь с ними ничего общего после этой истории?
– Большинство профессионалов Full Tilt – игроки старой школы, с которыми я общаюсь или просто дружу. Практически никто из них не влиял на решения менеджмента рума. Те же, кто решали использовать депозиты игроков на дорогую рекламу или премии, просто не могли поверить, что мощный поток денег от клиентов может в один миг иссякнуть. Когда вы каждый день зарабатываете несколько миллионов, невозможно представить себе, что завтра вы не получите ничего...

– В чате просят рассказать что-нибудь о Стю Ангаре.

– Читайте книгу, там всё есть. Считаю, он был Бобби Фишером покера. Человек с IQ гения и фотографической памятью, чей мозг работал быстрее, чем у кого-либо из известных мне людей. Он был величайшим игроком в безлимитный холдем в истории, но ещё сильнее играл в джин-рамми. Никто из профессионалов джина-рамми не ставил под сомнение, что Стю был просто на две головы выше всех конкурентов. Дэнни Робинсон, Чип Риз, Пагги Пирсон, Сардж Фэрс, Билли Бакстер, Томи Фишер, Дойл Брансон – все они были суперзвёздами джина-рамми, и Стю, приехав в Лас-Вегас, разорвал их вчистую. Иногда он разрешал им смотреть последнюю карту в колоде, а то и две карты, и даже это им не помогало! А когда с ним перестали играть в джин-рамми, Стю освоил покер...

– Какой из финальных столов WPT, который ты комментировал, запомнился тебе больше всего?
– По-моему, это было в 2002 году – победа Дойла Брансона в турнире Legends of Poker! Дойл был и остаётся моим другом, и возможность комментировать его победу в крупном турнире принесла мне незабываемые эмоции. Его рекорд самого возрастного победителя главного турнира этапа WPT не побит до сих пор. Кстати, кажется, после победы в Монреале я вышел в этом списке на второе место – Дойл был на пару лет старше. Надеюсь, через несколько лет у меня появится шанс побить его достижение!