Остров Сент-Киттс. За столом для пикника на этом Карибском острове мы встретились с живущим в изгнании корпоративным рейдером Полом Билзеряном, который утверждает, что не утратил желания сражаться со своими врагами из правительства США.
Прошло уже 25 лет с тех пор, как Билзеряну предъявили обвинение в преступлениях, совершённых на Уолл-Стрит. В этом году Комиссия по ценным бумагам официально прекратила борьбу за 62 миллиона долларов, присуждённых к выплате за мошенничество с ценными бумагами. Результат деятельности коллекторов, назначенных Комиссией: собрано $3.7 млн, потрачено на коллекторские услуги $8.6 млн.
Билзеряну 64 года. Его густые усы давно поседели. Он утверждает, что уклонялся от выплат, поскольку не согласен с приговором и считает, что его оговорили. Как именно он защитил свои капиталы? О подробностях он умалчивает: «Скажу только, что это было непросто».
Он оживляется при упоминании банковских счетов. «Какие банковские счета? Вы считаете, я настолько глуп, что заведу счёт в банке?»
Пол Билзерян – живой пример трудностей, с которыми сталкиваются финансовые органы при попытке собрать с помпой объявленные в судах штрафы. Больше двух десятилетий он мастерски уклонялся от их атак. Об этом свидетельствуют тысячи страниц документов гражданских и криминальных судов, а также многочисленные интервью с людьми, участвовавшими в этом долгом деле.
Где деньги? – Какие деньги?
Он подавал апелляции на зонирование территорий, связывал руки регуляторов десятками исков и ходатайств, часто самостоятельно представлял свои интересы в суде, многократно использовал офшорные и внутреннение трастовые фонды, товарищества и благотворительные фонды для защиты средств своей семьи. Сюда также входит капитал, отложенный им для сына Дэна Билзеряна, ныне звезды социальных сетей, собравшего миллионы поклонников своими отчётами о прелестях жизни плейбоя и хайроллера – машины, оружие и девушки в бикини.
К слову, как показывает статистика, за последние три года Комиссии удалось получить только 42% от наложенных на нарушителей взысканий – сюда относятся изъятые в доход государства прибыли по незаконным сделкам, а также сопутствующие штрафы и пени. В предыдущие три года этот показатель составлял 63%. Отчасти это свидетельствует о недостаточной квалификации её коллекторов. По словам бывшего юриста Комиссии Ричарда Кирби, настоящие проблемы начинаются уже после вынесения судебного решения. Другой бывший сотрудник Комиссии Джон Рид Старк говорит: «Часто приходится выбирать, гоняться за одним и тем же мошенником, который решил посвятить свою жизнь уходу от правосудия, или переключиться на других».
Нынешние сотрудники Комиссии ссылаются на то, что их работа по делу Билзеряна была на семь лет парализована его заявлением о банкротстве и связанными с этим слушаниями. После окончания суда о банкротстве они резко активизировались и даже отправили его за решётку за неуважение к суду. У Комиссии есть целый отдел, занимающийся оспариванием заявлений о банкротстве, которому порой удаётся добираться до денег, замороженных на десятилетия. И тем не менее, как говорит Эндрю Сересни, директор по принудительным взысканиям, получить деньги по судебному решению обычно становится невозможно после смерти подсудимых, получения ими реального тюремного срока или крушения их компаний.
«Мы очень агрессивно подходим к сбору долгов, когда у должника есть активы. Мы собрали энергичную команду судебных юристов, которые занимаются исключительно преследованием должников, – говорит мистер Сересни. – Успехи наших коллекторов не имеют себе равных».
Дебора Мешулам, ликвидатор по делу мистера Билзеряна, говорит, что постарается подвести итог работы к концу года: «Нам пришлось сражаться за каждый пенни». Хотя стоимость работы оказалась заметно выше взысканной суммы, даже если занести в актив почти $400,000 банковских процентов на полученные Комиссией штрафы, по мнению Деборы, это того стоило, потому что отказ от преследования должника подрывает эффективность работы регулятора.
Но в лице мистера Билзеряна Комиссия встретила сильного противника, хорошо знакомого с множеством хитроумных тактических приёмов (один из судей, работавших по делу, назвал их «уловками»), с помощью которых ему удавалось оттягивать развязку и скрывать активы от федерального правительства. Правительства, о котором он говорит, не выбирая выражений.
Пол Билзерян бросил школу, когда директор вызвал его в свой кабинет и отчитал за нарушение дресс-кода – синие джинсы. Потом отслужил во Вьетнаме, где был награждён тремя медалями. После демобилизации окончил Стэнфордский университет и бизнес-школу Гарварда. На арену корпоративного рейдерства ворвался в 80-х. Опыт его недружественных поглощений испытали такие компании, как Hammermill Paper Co., Cluett Peabody & Co. и Pay 'N Pak Stores Inc. Большая часть его атак приводила к тому, что жертвы выкупали акции, приобретённые Билзеряном и его инвесторами, по высокой цене, приводя более дружественных инвесторов со своей стороны. Так, сделка по Hammermill Paper, согласно официальным данным, принесла Билзеряну и его товарищам 60 миллионов долларов.
В случае с Singer Co., предприятием из Коннектикута, производившим электронику для оборонной промышленности, руку помощи не протянул никто, и в 1988 году Билзерян приобрёл полный контроль над компанией и стал председателем правления. Успех этот был совершенно внезапным – прежде всего, мало кто верил, что федеральное правительство оставит без внимания враждебные действия по отношению к компании, работающей на национальную безопасность.
К тому времени деятельность Билзеряна уже придирчиво рассматривалась в Комиссии по ценным бумагам, и в 1988 году ему предъявили обвинения по сокрытию инвестиций («парковка» акций под чужими именами), задержке информации по принадлежащим ему долям и ложных заявлениях об источниках его капиталов. Прокуратура утверждала, что его действия вводили в заблуждения инвесторов, которые, не имея достоверной информации, продавали акции компаний слишком дёшево.
Пол Билзерян, корпоративный рейдер и председатель правления Singer Co., прибыл в федеральный суд в Нью-Йорке вместе с женой Терри Стеффен, также выпускницей Стэнфорда, 9 июня 1989 года. Там ему предъявили обвинения по девяти пунктам, включая мошенничество, заговор и лжесвидетельство перед Комиссией по ценным бумагам. Суд признал его виновным и приговорил к четырём годам тюрьмы и штрафу в полтора миллиона долларов. Билзерян отсидел 13 месяцев. Всё это время он утверждал, что обвинение несправедливо, поскольку от его действий никто не пострадал.
Комиссия по ценным бумагам подала иск с требованием вернуть доходы, полученные нечестным путём. На слушаниях юристы Комиссии выразили опасение, что мистер Билзерян попытается спрятать свои деньги. Мистер Билзерян заверил их, что они ошибаются. Комиссия не стала просить о заморозке его средств, считая, что судья всё равно не подпишет постановление без убедительных доказательств попытки скрыть капиталы, но потребовала доступа к финансовым документам семьи обвиняемого.
Так Билзеряну удалось сохранить контроль над активами, которые он на суде 1989 года оценил в 50 миллионов долларов. В другом суде в том же году он указал сумму $81.4 млн. В частных беседах он говорил, что сделал сотни миллионов.
Судья в гражданском деле против Комиссии признал Билзеряна виновным в страховом мошенничестве в 1991 году. Билзерян и его жена перевели собственность в Тампу, штат Флорида, где стоился особняк, записанный на имя жены. Три месяца спустя Билзерян заявил о банкротстве, утверждая, что компания Singer потерпела большие убытки. Начались многолетние судебные разбирательства.
В 1993 году Комиссия получила судебное постановление, которое обязывало Пола Билзеряна выплатить $62 млн.
«Это настоящие нацисты»
По мнению Билзеряна, Комиссия должна была отозвать иск после его заявления о банкротстве, так как целью иска был возврат незаконно приобретённых средств, а у него больше не было никаких средств. Также он заявил, что любой долг перед Комиссией должен быть списан из-за банкротства. Эти аргументы не выдержали проверки в суде, но вместе со многими другими на годы задержали любые реальные шаги Комиссии по взысканию необходимой суммы.
«Думаю, он был немного умнее тех, кто гнался за ним», – говорит Джеймс Орр, опекун по банкротству.
Джудит Старр, юрист, ранее работавшая в Комиссии, говорит, что когда приняла дело Билзеряна в середине 90-х, пришла в ужас от того, насколько слабо продвинулись её предшественники: «Мы получали постановления суда и просто складывали их в стопку».
Изучая документы, мисс Старр обнаружила разветвлённую сеть трастов, партнёрств и корпораций в США, на островах Кука, Каймановых островах и в других местах, оформленных на Пола Билзеряна или его жену. Активы, ранее принадлежавшие им лично, были переписаны на эти компании.
По словам Билзеряна, это делалось по совету юристов его жены, чтобы обеспечить будущее детей. Совет оказался плохим и подставил собственность под удар, так как в списках бенефициаров оказалось имя самого Билзеряна. По словам Терри Стеффен, правительство назвало их действия «коварными и нечестными... но в этом не было ничего коварного или нечестного».
В декабре 1998 года Пол Билзерян свидетельствовал в суде, что у него нет других активов, помимо старой одежды и часов Casio. В том же году софтверная компания, зарегистрированная в штате Юта, президентом которой он был, выплатила ему жалование в $120,000, переведя деньги не напрямую, а в холдинговую компанию.
Особняк в Тампе, который Билзерян однажды назвал Тадж-Махалом, стал одной из главных арен битвы с Комиссией. После долгих судебных споров жена Билзеряна согласилась продать его, чтобы передать вырученные средства в счёт штрафов. Особняк был продан друзьям и родственникам Билзеряна. Менять жильё семье не пришлось.
Собственником особняка стало партнёрство, зарегистрированное в Неваде, владельцем которого был трест с островов Кука. В конце 1998 года попечителями и единственными бенефициарами фонда стали родители жены Билзеряна.
Пол Билзерян не пытался скрыть своё нежелание платить назначенный ему штраф. В федеральном суде в 1999 году он заявил: «У меня нет причин посвятить остаток своей жизни работе на выплату штрафа по решению суда, которое я считаю несправедливым».
В разговоре на берегу Карибского моря он высказался более откровенно.
– Смотри: правительство ненавидит меня. И я их понимаю. Я презираю людей, работающих на правительство. Мы презираем друг друга. Лучше я умру от голода, чем заработаю доллар, один цент от которого получит это правительство.
Неуважение к суду
В 2000 году федеральный судья в Вашингтоне признал Пола Билзеряна виновным в неуважении к суду. Судья, в частности, сказал, что Билзерян не сделал ни малейшей попытки выплатить назначенный ему штраф. Был назначен ликвидатор по взысканию долгов, а сам Билзерян посажен в тюрьму до тех пор, пока не продемонстрирует желание сотрудничать с правосудием. Дебора Израэл, юрист назначенного ликвидатора, пожаловалась на одном из слушаний в 2001 году: «Семья Билзерянов моментально тасует колоду, стоит Комиссии приблизиться к какому-нибудь из их активов!»
Пол Билзерян пунктуально уведомлял Комиссию и суд о состоянии своего тюремного счёта. В июне 2001 года баланс составлял 80 центов. Через три месяца на нём осталось 23 цента.
К поискам информации подключили ФБР. Федеральные агенты провели обыск в особняке в Тампе, тщательно изучив даже мусор на свалке за домом. Комиссия получила аудиозаписи тюремных переговоров Билзеряна.
Право собственности на дом в Тампе продолжало переходить из рук в руки, но на судьбе членов семьи Билзерянов это не отражалось. Наконец, в 2002 году его жена пошла на сделку с правосудием, чтобы вызволить мужа из тюрьмы: она согласилась продать дом и отдать часть вырученных средств ликвидатору, а также выдала кое-какие ценные бумаги и наличные. Дом был продан только в 2004 году, за $2.55 млн. Покупателем стало ещё одно партнёрство, во главе которого стола мать владельца соседнего дома. В числе партнёров были также родители жены Билзеряна, но об их участии Комиссия узнала только через два года. А ведь именно им принадлежала доля 99% – сначала через подставную корпорацию, а потом через трастовый фонд, бенефициарами которого были указаны сыновья Пола Билзеряна.
В 2006 году Билзеряны поссорились с соседом. Федеральный судья назвал семью Билзерянов «нарушителями границ, незаконно поселившимися в чужом доме» и потребовал покинуть дом. Они остались. Вскоре партнёрство, владевшее домом, объявило о банкротстве, а дом был продан фирме, которой руководил ешё один приятель Билзеряна. Деньги на покупку собственности фирма получила от благотворительного фонда Puma Foundation Ltd., зарегистрированного на Бермудских островах. Пумой звали кошку Билзерянов. Наконец, перед заключением сделки по продаже дома контрольный пакет акций фирмы приобрел траст, контролируемый тёщей Билзеряна, а его жена стала получать зарплату в качестве управляющей собственностью.
Криминальный отдел Налогового управления пристально изучал всю эту эпопею, пытаясь найти какие-нибудь свидетельства участия Пола Билзеряна. Выдвигать обвинения они не стали...
Тихая гавань
Весной 2014 года особняк в Тампе был продан на аукционе собственности должников, после чего миссис Стеффен и другие члены семьи были, наконец, вынуждены переселиться. Пол Билзерян уже давно поселился на Сент-Киттсе, и его жена последовала за ним. На острове они живут в доме, которым владеет младший сын, 31-летний Адам, получивший гражданство Сент-Киттса-и-Невиса в 2007 году после отказа от американского гражданства. Он даже написал книгу: «Америка: люби её или убирайся – поэтому я свалил». Как и Дэн, Адам – профессиональный игрок в покер. Большую часть времени он проводит в США; дать комментарий для WSJ он отказался.
Пол Билзерян ведёт совместный бизнес с сыновьями. Одна из их фирм занимается продажей недвижимости на островах и помогает получать гражданство Сент-Киттса-и-Невиса по инвестиционной программе.
33-летний Дэн, старший сын Пола Билзеряна, в последнее время стал главной знаменитостью в семье благодаря активности в социальных сетях. На его Instagram подписаны более 4.5 млн человек.
Сейчас мистер Билзерян живёт совсем не так, как в дни рейдерских захватов. Одевается он обычно в тенниску и бейсболку, ездит на электрокаре для гольфа. Но, как и в молодости, он старательно избегает алкоголя, кофе и вообще всего, что может повлиять на работу сознания. Год назад, когда его жена на несколько месяцев уезжала в Штаты, он не покидал узкой полоски туристической зоны, питаясь в основном салатом, помидорами и огурцами.
И Пол Билзерян, и Терри Стеффен в один голос говорят, что неважно, сколько денег им удалось спасти, государство одержало победу, разрушив их жизнь в последние 25 лет. «Мы проиграли, мы проиграли всё», – говорит Терри.
Её муж добавляет, что если бы мог вернуться в прошлое, он бы сдался и отдал все требуемые штрафы государству. Битва, по его словам, разорила его семью.
Но так как переписать прошлое невозможно, он планирует подать ещё одно ходатайство, чтобы отменить решение Комиссии и «начать с чистого листа».
«Я много думал об этом. Почему бы нам не сыграть ещё один раунд?..»
