68-летний Барни Боатман играет в покер почти 30 лет, но по насыщенности последний месяц, кажется, с запасом перевесил всю его предыдущую карьеру. По крайней мере, последнее десятилетие уж точно. В феврале Барни стал самым возрастным чемпионом EPT, за победу в Париже он получил $1.4 млн. А на прошлой неделе PokerStars объявили, что он пополнил команду амбассадоров рума.
– В покере ты давно все доказал, но от этого твоя победа на EPT не стала менее эпичной. Какие чувства испытал после столь громкого успеха на этом этапе карьеры?
– Любым игрокам – кому-то больше, кому-то меньше – всегда есть, что доказывать. Я не исключение, мне хотелось продемонстрировать, что, я не просто так уже много лет приезжаю на эти серии и регистрируюсь в турниры. Очевидно, ощущения от победы самые приятные, эйфория еще не прошла. Поток поздравлений не иссякает, причем как от знакомых, так и незнакомых людей. Порой это смущает, но все равно очень приятно. Трофей тоже замечательный. Деньги на аккаунт мне перевели только на днях, так что я пока даже не осознал, насколько это крупная сумма. Чувствую себя великолепно, в общем, никаких минусов, одни плюсы :)
– Как отпраздновал?
– Сразу после победы я был полностью опустошен. Организаторы устроили для меня и моей подруги ужин в очень хорошем ресторане на Елисейских полях. Мы провели тихий вечер вдвоём, просто наслаждаясь едой. Это был идеальный вариант, потому что мы были практически без сил, я уж точно. Сейчас я вернулся домой, но отдыхать пока некогда, постоянно встречаюсь с друзьями, все хотят обсудить мою победу. Некоторые разбираются в покере, другие ничего не понимают, но уже все в курсе, что мне повезло, и я выиграл кучу денег.
– Расскажи про нашумевшую раздачу, в которой ты вскрыл Эрика Африата.
– Я бы не сказал, что это какая-то невероятная раздача со сложным анализом. В итоге все свелось к угадайке – есть у него что-то или нет. Она была очень важной из-за контекста – в какой момент случилась, сколько фишек разыграли и что стояло на кону. Эрик – очень опытный турнирный игрок, который отлично пользуется большим стеком. За столом он очень много говорит и пытается доминировать. Когда вы с большим стеком оказываетесь рядом с таким соперником, столкновения не избежать. И лучше, если это произойдет на ваших условиях. Идеально, когда у нас натс, а соперник решил проблефовать весь стек. Но такое редко случится. В нашем случае я просто зацепился за флоп, такой вариант – второй в рейтинге лучших сценариев.
– Что ты почувствовал, выиграв раздачу?
– Точно уже не вспомню. Очевидно, я был очень доволен своим коллом и испытывал облегчение, что фишки отправились ко мне. Наверное, именно в тот момент у меня появились первые мысли о победе, хотя в игре оставалось еще 18 человек и только до финалки предстояло играть ещё целый день. Ночью я так и не заснул.
После этой раздачи произошел небольшой скандал. Сварливый Африат колл Барни воспринял достаточно болезненно и не смог сдержать эмоции.
– Хороший колл, – с явным сарказмом произнес он.
– Устал, хотел поскорее пойти спать, – отшутился Боатман.
– Какой же колл, – никак не успокаивался Эрик. – Я таких никогда не видел – турнир на кону, огромные деньги, через 11 минут конец дня… А ты разглядел мою руку? , я не мог сыграть иначе.
После этого Африат переключился на дилера, в котором увидел виновника всех своих неудач. И предупредил остальных игроков, что специально потратит все карточки таймбанка, чтобы не играть новые раздачи до конца дня.
– Такое поведение переходит все границы, – возмутился комментатор Джеймс Хартиган. – Игрокам стоит позвать флора.
– Простите, парни, – обратился к оппонентам Африат. – Я и сам понимаю, насколько это неэтично.
Все оставшееся до конца дня время он продолжал ворчать и не оставлял попыток поддеть Боатмана. Но и в этой перепалке Барни взял верх.
– Безумный-безумный колл за турнирную жизнь… Когда остается всего 10 минут, – еще раз повторил Африат.
– Вот именно, за турнирную жизнь. Не за реальную же, – ответил Барни.
– Как ты воспринял поведение Африата?
– В такой стадии с большим стеком я бы предпочел играть раздачи в обычном режиме. Его поведение мне не понравилось, но я понимаю, почему он так поступил. Он пережил огромный эмоциональный всплеск. Только что был чиплидером и боссом стола, и вдруг в одно мгновение все потерял и сам оказался под давлением. Мой колл явно выбил его из колеи.
Мы не знаем, что чувствуют наши соперники, что происходит в их жизни, как сильно на них влияют разыгрываемые деньги. Но меня больше всего удивило, когда он сказал, что будет тратить таймбанки, потому что хочет дождаться смены дилера. Чего только не увидишь за столом. Но я только что сделал отличный колл и выиграл огромный банк, поэтому просто не обращал на происходящее внимания. Спокойно сидел и ждал, когда все закончится.
– Ты играешь турниры уже 25 лет. Как за это время изменились твои соперники?
– Легче перечислить, что осталось прежним. Первое, что приходит на ум – когда я начинал, игроки в среднем были намного старше, за столом встречались только мужчины, и среди них почти не было людей с университетским образованием. Тогда вообще мало кто задумывался о математике и теории. В игре каждый был сам за себя. Этим наша банда, которая получила название Hendon Mob, отличалась от других. Мы постоянно обсуждали раздачи и делились долями в турнирах. Сейчас это норма, а тогда было большой редкостью.
Меня покер всегда привлекал тем, что он доступен людям из совершенно разных слоев. За столом можно встретить кого угодно, вот это как раз и сейчас не изменилось. Я люблю пообщаться и всегда рад новым знакомствам. Образ современного игрока сильно отличается от времен моей молодости, зато спектр характеров стал гораздо шире, меня это только радует.
– Ты вспомнил про Hendon Mob. Расскажи, с чего это началось?
– Мы с братом Россом устраивали недорогую игру в Арквее, это район Лондона, в котором мы жили. Сначала собирались исключительно друзья, но мы с Россом сразу начали относиться к игре серьезно и быстро переросли уровень дружеских посиделок. Нашли более дорогую игру, которая проходила в другом районе Лондона – Хендоне. Нам там понравилось, мы стали часто приходить и подружились с другими регулярами – Рэмом Васвани и Джо Биверсом. Начали общаться, вместе ездили по всей Англии, и люди стали нас называть «Банда из Хендона».
Уже тогда у нас было ощущение, что в ближайшее время покер станет чем-то более значимым. Так и произошло, в конце 90-х стали нас пригласили на съемки первого покерного шоу Late Night Poker. Мы подумали, что участие в нем будет отличной строчкой в наших резюме и сделали сайт, в котором написали друг про друга шутливые биографии. Мы никогда не относились к этому слишком серьезно.
Сайт быстро стал популярным, нам предложили сотрудничество с одной букмекерской конторой, которая давала линию на покерные турниры в Европе. По договоренности с ними мы должны были составить небольшие профайлы самых популярных игроков, добавить их результаты и придумать никнеймы. После этого на каждой серии к нам начали подходить возмущенные игроки с вопросом, почему их имени нет у нас на сайте.
– Сейчас на этом сайте можно посмотреть результаты любых турниров?
– Да, но мы создавали его совсем не для этого, и цели у нас были другие. Мы не ожидали такой популярности. Сайт требовал все больше времени, покер начал отходить на второй план. Неожиданно для самих себя мы оказались владельцами бизнеса, за которым нужно внимательно следить. Никто из нас к этому не стремился.
В нашей жизни было много хороших моментов, но некоторые произошли благодаря чистому везению. Например, в самый подходящий момент с нами связался Алекс Дрейфус из Global Poker Index и предложил купить HendonMob. Мы с радостью согласились. Cайт процветает до сих пор, уверен, он бы давно загнулся, если бы остался в руках четырех странствующих бездельников-катал.
– Кто-нибудь из вашей банды причастен к твоей победе на EPT?
– Всех же интересует только финансовый вопрос? У Росса была доля.
– На протяжении столь долгой карьеры тебе приходилось перестраивать свою игру, чтобы не отставать от прогресса?
– Думаю, ни в одну эру моя игра не соответствовала принятым стандартам. Когда мы начинали, не существовало никаких обучающих материалов. Были какие-то книги, но в них больше рассказывалось про жизнь игроков и романтику гэмблинга. Иногда встречались какие-то намеки на теорию, но это были лишь самые базовые вещи. Мы сами пытались придумывать новые стратегии.
Своей игрой я всегда стремился ставить соперников в сложные ситуации, делать какие-то неожиданные ходы, чтобы они не понимали, что я делаю. Моя игра и сейчас строится на импровизации и подстройках. Над теорией я практически не работаю, из-за чего в моей игре масса недостатков. Но я внимательно слежу за соперниками и стараюсь отмечать тенденции поля в конкретных ситуациях: с какими руками люди открываются, какие сайзинги используют, как играют на баттоне или на блайндах. Тщательно обдумываю полученную информацию и пытаюсь применить в своей игре.
Это похоже на изучение нового языка. На чужом языке мы можем спросить дорогу или сделать заказ в ресторане, но для философской беседы этого недостаточно. Какое-то время я жил в Испании и начал учить язык, поэтому прекрасно понимаю, что это можно делать всю жизнь. С покером у меня то же самое.