– Начнём с разговора о том, как ты готовился к November Nine. Как прошли для тебя эти месяцы? Известно, что тебя тренировал Кэлвин Андерсон...

– Да. Я поселился у него дома примерно две недели назад. Для практики сыграл один турнир в казино Wynn, выиграл (бай-ин $1,600, первый приз $90,125 – ред.). Хорошо попрактиковался. Кэлвин следил за мной на финальном столе, пытался подметить какие-то теллзы, которые заметят мои соперники. Также мы смотрели и обсуждали многочисленные повторы финальных столов WCOOP, разбирали разные ситуации и на префлопе, и на постфлопе. Провели две симуляции с другими игроками в Лас-Вегасе, но они не очень, по-моему, помогли, так как было много проблем с симуляцией и не получалось толком сосредоточиться на игровом процессе. Да и вообще за четыре месяца все могли изменить свою игру.

– Ты отыграл весь финальный стол чиплидером и полностью доминировал. Был ли у тебя план на случай, если кто-то из игроков удвоится и сравняется с тобой, или если ты проиграешь большой банк и упадёшь до среднего стека?

– Конечно, мы часто разбирали худшие сценарии, при которых самые опасные соперники набивали большие стеки.

– Насколько сильно другие сумели изменить свою игру? Очевидно, что совершенно иначе стал играть Нил Блюменфилд...

– Мы подготовили профили всех игроков, но только в трёх случаях оказались правы! Многие слишком затайтились. От некоторых игроков мы ожидали, что они раскроются, будут играть агрессивно, но так этого и не дождались. Однако в целом при подготовке мы уделили достатчно внимания подстройкам к различным изменениям динамики, так что я был готов ко всему.

– Многие отметили твой имидж — ты пристально смотрел на соперников, делал злобные чеки, гримасничал...

– Очевидно, что финальный стол главного турнира WSOP – это невероятно сильный стресс. Давят большие деньги, телевизионный эфир... Я временами вёл себя, как клоун, чтобы скрыть эмоции, и это помогало. Нервничали, разумеется, все, но другие, видимо, справились с переживаниями лучше. Хотя после окончания мне казалось, что у меня тоже вышло неплохо. Злобные чеки, злобные фолды и гримасы делались для того, чтобы дать понять соперникам: если хотите чего-то добиться, вам предстоит иметь дело со мной, а если будете меня злить, я начну давать сдачи. Так что не злите меня! Сработало это или нет, я не знаю, но, судя по результату, сработало.

– Давай вернёмся в начало июля, к первым дням турнира. Думаю, ты не в первый раз играешь главный турнир WSOP. С каким настроением подходишь к игре?

– Я играл мэйн четыре раза и всегда проходил минимум в третий день со стеком выше среднего. В начале достаточно просто играть тайтово и изредка использовать покерное чутьё и ридсы на соперников. Не нужно перегибать палку, войны с молодыми волшебниками из интернета лучше отложить до поздней стадии. В начале турнира я регулярно повторяю себе: «Не делай глупостей! Не загоняй себя в трудные ситуации. Играй проще!» У меня это получается, у многих других – нет, и в этом и состоит моё преимущество, позволяющее набить большой стек при довольно примитивной игре.

– 33 тысячи после первого дня, 162 тысячи – после второго, миллион – после третьего, 3.1 млн – в конце четвертого, 4.6 млн – после пятого; немного притормозил, но всё равно отличный стек, 12 млн – после шестого дня, 63 миллиона после седьмого дня. Очень гладкое восхождение!

– Согласен. Довольно забавно начался третий день – за моим столом были Марк Карам и семеро неизвестных. Я очень быстро выбил Марка, и он написал в твиттере, что на таком столе Джо точно закончит день чиплидером.

– Они действительно были настолько слабыми?

– Честно говоря, этот стол быстро расформировали, меня перевели на другой, и там я ввязался-таки в пару драк с другими регулярами, но вышел из них победителем. Удивительно, но мне даже не удалось нарастить стек на баббле.

– Стратегически неторопливая, спокойная игра в начале турнира выглядит вполне оправданной. Но, наверное, в какой-то момент ты понимаешь, что лёгких денег больше не будет и надо сражаться с другими сильными игроками – кого-то чаще 3-бетить, кого-то больше 4-бетить в блеф... В какой из дней ты переключаешься? Или общего правила нет, каждая раздача играется отдельно?

– Скорее, второе, но когда играешь с одними и теми же соперниками 6-7 часов, у тебя набираются на них ридсы, появляется динамика, и ты можешь их чаще переставлять и проявлять больше упорства в борьбе за банки.

– Перенесёмся немного вперед, когда остались два коротких стола, и ты оказался в божественной позиции, как ты сам написал: большой чиплидер в окружении коротких стеков. Видел ли ты, что к этому всё идёт, или осознание выгоды своего положения пришло внезапно?

– Почти сразу после того, как я выиграл ключевой банк, давший мне огромный стек, начался перерыв. Я поговорил с умными парнями на трибуне, и они сказали: тебе надо много рэйзить, рерэйзить, идти напролом. Так я и сделал. В первой же раздаче после перерыва мне зашли дамы. Я сделал рэйз, все выкинули, и я показал, чтобы дать им понять: перерыв меня не остановил, везение продолжается. Потом я продолжал давить, и им было трудно дать мне отпор, учитывая, как много можно потерять, если сделать мув в момент, когда мне на самом деле зашла карта.

– Даниэль Негреану тоже был за твоим столом. Разумеется, он понимал, что происходит. Он не пытался уговорить тебя немного притормозить?

– Может быть, пару раз пытался, но это не повлияло на мою стратегию. В целом я плохо себе представляю, как он играет, в турнире мы мало пересекались, но, думаю, он играл в свою игру: действовал довольно пассивно, что неудивительно, но провёл несколько блефов. Он очень хотел пробиться на финальный стол с хорошим стеком, чтобы получить реальный шанс, поэтому моя активность сдерживала его не так сильно, как остальных.

– На другом столе Цви Штерн очень заметно тянул время. Это как-то влияло на игру за вашим столом?

– Никто из нас не знал об этом до перерыва, а после перерыва начались параллельные раздачи. Думаю, одной из главных причин, почему за нашим столом никто не тянул время, стало то, что Даниэль этого не делал и призывал остальных играть в обычном режиме. Меня это, разумеется, устраивало, ведь я выигрывал большинство раздач. Наверное, многим игрокам за моим столом пошло бы на пользу, если бы они тратили больше времени на свои решения.

– Случались ли ситуации, когда ты отказывался коллировать олл-ины, чтобы сохранить возможность грабить соседей как можно дольше?

– Действительно, была пара пограничных ситуаций, и в каждой из них я выбирал фолд. Коллы там тоже выглядели плюсовыми, особенно если учесть, насколько безумно широко я открывался.

– Цви Штерн прошёл на финальный стол, но и там продолжал тянуть время. За первый час вы сыграли 12 раздач. Тебя это не раздражало?

– У меня нет ощущения, что он умышленно тянул время. Он думал медленнее всех за столом, но не выходил за рамки допустимого, просто хотел обдумать все варианты. На финальном столе он играл довольно аккуратно, но много блефовал до этого, чтобы набить стек. Когда такой творческий игрок долго думает, особенно в столь ответственном турнире, в этом нет ничего странного.

– Что думаешь о том, чтобы ограничивать время на размышление? С одной стороны, это главный турнир Мировой серии, на кону огромные деньги. С другой стороны, игру показывают по телевидению...

– Тот факт, что игру показывают по телевидению, совершенно не должен влиять на регламент покерного турнира. Покер есть покер. Ограничивая время на размышление ради телевидения, вы лишаете игру цельности. Это абсолютно несправедливо по отношению к игрокам, которым придётся принимать важные и дорогие решения быстрее, чем им хотелось бы. Когда требуется подумать на поздней стадии турнира, вам не должно быть дела до того, как это будет выглядеть со стороны. Думайте столько, сколько нужно, если это не доходит до абсурда вроде 15 минут на каждую раздачу.

Конечно, меня тоже нервировало, как долго он размышлял над каждым решением, но это его право.

– Хочу спросить про то, как твоя команда на трибунах наладила работу с информацией о раздачах.

– Думаю, моя команда была самой эффективной из всех. Пара человек смотрели стрим, один принёс ноутбук. Они выписывали все раздачи, карманные карты, действия игроков. Все сработали на отлично. Через полчаса после раздачи я знал о ней всё. Это мне довольно сильно помогало. Кажется, я выходил из-за стола чаще остальных, чтобы постоянно получать информацию от своей команды.

– Как ещё распределялись роли? Может быть, кто-то отвечал за физические теллзы, кто-то – за тайминги, кто-то подсчитывал VPIP и другую статистику?..

– Так сильно мы не углублялись. За теллзами старались смотреть все. VPIP не считали – достаточно быть за столом и следить за соперниками, чтобы понять, кто из них играет более активно.

– Вернёмся к твоему поведению за столом. Пристальные взгляды, злобные чеки, которые мы обсуждали в самом начале – тебе не показалось, что они действовали на нервы кому-то из соперников?

– Ничего такого не заметил. Зато могу уверенно сказать, что пристальные взгляды отлично работали, так как мне удавалось замечать массу теллзов во многих раздачах и принимать благодаря им правильные решения. В большинстве случаев мои блефы основывались на наблюдениях за поведением соперников.

– Можешь дать пару конкретных примеров?

– Например, играя против Макса Стайнберга, я несколько раз замечал, что некоторые его опенрэйзы выглядят слабее, в зависимости от того, сколько он тратит времени, как ведёт себя, прикрывает ли карты фишкой и так далее. Два раза я переставил его без руки, и оба раза он выкинул. В хэдз-апе против Джошуа я поставил 4-бет с 7x 5x разномастными, поскольку то, как он исполнил рерэйз, как бросил фишки в банк, отличалось от того, как он рерэйзил раньше – выглядело слабее.

– Интересно. У него, кажется, были Kx 2x или Kx 4x .

– Я был совершенно уверен в своём решении. Ну и, конечно, благодаря стеку я мог позволить себе роскошь совершить ошибку, которая ничего не испортит.

– Хочу спросить о раздаче в 4-макс против Джошуа Бекли, в которой ты сделал рэйз с баттона до 1.6 млн с дамами (блайнды 400k/800k), он переставил на ББ до 4 млн с валетами. Ты долго думал и поставил 4-бет 10.2 млн. Первый вопрос – о сайзинге: не думал поставить побольше, чтобы 4-бет выглядел слабее?

– Он шёл на втором месте со стеком немного больше 50 блайндов. Меньший сайзинг не имел смысла: с руками для колла он бы заколлировал и 10.2 млн, и 9 млн. Я знал, что до этого он переставлял меня с 8x 8x и 9x 9x , и я надеялся, что с ними он сделает колл. Поэтому я просто хотел разогнать банк и, может быть, сделать 5-бет олл-ин с Tx Tx , Jx Jx , Ax Qx более привлекательным для него. Как видно из того, что он выбросил валетов, я был неправ.

– То есть ты не думал, что он может найти фолд с Jx Jx ?

– Нет. Конечно, вылет был бы для него ужасной ошибкой по ICM; могу ошибаться, но его стек, по-моему, был больше, чем у двух других соперников вместе взятых. Но в любом случае об этой раздаче нужно спрашивать его, а не меня. Я не знаю, прочитал он меня по теллзам или просто испугался.

– Ты удивился, когда тебе сказали, какую руку он выкинул?

– К счастью, я этого не узнал до самого конца игрового дня. Точно помню, когда мне об этом сказали, я очень громко крикнул: «Что?!» Мощный фолд, но он оказался прав.

– Мы знаем, что на WSOP запрещены сделки, но также знаем, что время от времени они происходят. Но сейчас, наверное, никто об этом даже не заикнулся, учитывая твоё уверенное лидерство на протяжении всего финального стола...

– Предложение поступило только в хэдз-апе. Я поговорил со своими парнями, и мы решили, что вступим в переговоры только если наши стеки подравняются. К счастью, я успел выбить соперника прежде, чем это произошло.

– Финальный стол в этом году получился довольно предсказуемым – ты лидировал от начала до конца, и казалось, что проиграть турнир можешь только самому себе. Чемпионский титул нередко выигрывали явные аутсайдеры, даже в прошлом году Мартин Якобсон был, кажется, седьмым в начале финального стола, поэтому то, что произошло в этом году, не очень впечатлило публику.

– Если смотреть трансляцию было скучно, значит, я хорошо делал свою работу, так что у меня нет с этим никаких проблем. Возможно, это был самый короткий финальный стол в истории November Nine, и он не принёс каких-то ярких сюжетных поворотов. Самой интересной историей стал, наверное, подъём Джошуа Бекли из глубин чипкаунта на второе место. Отлично играл также Нил Блюменфилд, намного лучше, чем от него ждали – за четыре месяца он сумел избавиться от главных недостатков и прибавил больше всех. Новое расписание мне понравилось – играть по 12 часов подряд было бы слишком тяжело и измотало бы всех.

– Ты не испытывал проблем со сном в эти три дня?

– Испытывал. Перед первым днём я проспал восемь часов, но сон был очень беспокойный. Следующей ночью смог проспать всего четыре или пять часов, потом – шесть или семь часов и тоже плохо. Планирую хорошо выспаться в ближайшие несколько дней!

– Итак, ты выиграл главный титул в покере и крупную сумму денег. Что дальше? Любишь ли ты покер настолько, чтобы гриндить те же турниры, которые играл до этого?

– В прошлом году после второго места в Monster Stack ($820,863) я стал играть меньше, в этом после выхода в November Nine – ещё меньше. Так что, вероятно, откажусь от многих турниров. Точно не планирую играть в ближайшее время. Хотя через две недели всё может измениться... Следующие несколько дней я проведу в Лас-Вегасе, а все мысли о будущем отложу до возвращения домой.